Мыс Херсонес остался в руках врага. Здесь собралось много немецких войск и различной боевой техники. На этом мысу также было много различных укреплений. По пути к мысу мы не смогли прорваться. Немцы сзади открыли шквальный огонь. Когда мы не дошли километра или чуть больше до мыса, нам пришлось перейти к обороне. Они быстро начали копать. Немец сильно ударил. Мины падали рядом с окопами. Особенно хорош был десант из шестиствольного «Ванюша». Наш батальон настолько поредел, что из трех стрелковых рот была сформирована только одна. И этой сводной ротой командовал старший лейтенант Лопухов Сергей. Большинство командиров рот и взводов выбыло из строя. В эту роту также были направлены все офицеры связи и различные мэры. Хотя был сильный пожар, и наша техника отодвигалась все ближе и ближе к тылу, огонь не утихал даже с наступлением темноты. Но около полуночи наступила тишина, и тотчас же был отдан приказ: «Вперед! В Херсонес! Они бегали. Немец открыл огонь, когда часть наших войск ворвалась на мыс. Как только рассвело, вдоль мыса сразу открылся сильный артиллерийский огонь. Мыс и самолет бомбили. Даже зенитки стреляли по носу. Весь Херсонес был в дыму. Началась атака на нос. Немецкие генералы на мысе повели контрнаступление. Но ненадолго... Вскоре немецкие войска прекратили всякое сопротивление и начали сдаваться. Кое-где произошла стычка с отдельными группами, эти, видимо, решили погибнуть, но не сдаваться русским. Немцы вышли из укрытий и сложили оружие. Колонна заключенных росла на глазах. Всего здесь было пленено более 30 тысяч немецких солдат и офицеров. Среди заключенных были и генералы. Были и румынские войска, но их не очень много. Были и татары. Хотя это и не было нашим высшим командованием, наши солдаты хорошо били этих татар. Остальных заключенных не трогали, за редким исключением. Они забрали часы у заключенных. Да сами отдали. Здесь каждый наш солдат получил часы. Часов у немцев было много, и это неудивительно, они ограбили всю Европу. У многих немцев и наших советских были часы. Хотя и не наше высшее военное командование, наши солдаты выворачивали карманы многих пленных. Когда наша команда уже появилась здесь, брать ценные вещи у пленных было строго запрещено. И ни в коем случае не бить пленных, в том числе и татар. Кого-то уважали, кого-то нет. Наш солдат был зол на врага и сдержать его было трудно.
Много трофеев было захвачено в Херсоне. Одних только пригодных для использования автомобилей, вероятно, больше сотни. Они захватили много различной боевой техники. А на берегу целый склад разных продуктов. Наши бизнес-лидеры не потерялись здесь. Вагоны были загружены продуктами: мука, консервы, молоко, мед, сахар, вино... В общем, все было. Наша машина тоже приехала, а с ней доктор Незамов с Коротуном. Когда были матчи, они сидели где-то снаружи, но приходили как раз к трофеям. Машина конечно же была загружена всем необходимым. Кроме еды туда положили некоторые вещи. Особенно много они собрали ковров и шкур. Прибыли Херсонес и капитан Поликарпов. Пока шли бои, его иногда лечили от малярии. Сейчас вроде полегче. У него какая-то особенная малярия, не совсем обычная... Тряска обычно начинается перед дракой.
Предполагалось, что немецкие войска отправятся ночью на пароходах в Румынию. К Херсонесу подошло несколько пароходов. Погрузка шла на баржи. В ту ночь у берегов Херсонеса отплыло несколько тысяч человек. Пароходы должны были подойти, но не успели. Наша яростная атака на Херсонес спутала все планы врага. Огромная многотысячная армия сложила оружие. И пароходы не уходили далеко от Херсонеса. Они были потоплены нашим самолетом. Несколько барж потерпели крушение недалеко от мыса. Уцелевшие немцы с этих барж выплыли на берег в различном спасательном снаряжении. Плавали и держали в руках что-то белое, чтобы в них не стреляли, мол, сдаемся. Интересно было все это увидеть с берега. Плыли на лодках, на бревнах и вообще на досках, мало ли на чем. Одной рукой он греб, а в другой держал колокольчик или что-то еще и что-то кричал. Может, он кричал, чтобы не стреляли, вот мол, у тебя есть часы, только оставь меня в живых. И их действительно расстреляли первыми. Потому что ничего не видно, куда он плывет, с суши или на сушу. Значит это было. Некоторые, опасаясь плена, бежали из Херсонеса на небольших лодках. Но как далеко вы можете плавать? Так или иначе, но все же, они должны были умереть.
Колонна пленных растянулась более чем на километр. Кажется, что этому нет конца. Вдалеке можно рассчитывать на лесопосадки. Зеленый... Впервые мне пришлось увидеть столько заключенных. Говорят, что около 30 тысяч. Может быть, вы правы. Среди пленных было много раненых. Им помогал медицинский персонал. Среди заключенных было много врачей и фельдшеров. Легкораненые пошли со всеми, а тяжелораненых погрузили в свои машины. Арестованные водители управляли автомобилями.
На Херсонесе воцарилась тишина. Ни единого выстрела. Теперь вот глубокий реверс. Фронт где-то далеко-далеко отсюда. Перед самым вечером мы покинули мыс Херсонес. Мы не возили больше пяти-шести человек в машине. Вместе с нашими машинами поехали и трофеи. Немец ехал на немецкой машине, сзади стояли наши солдаты. Некоторые машины были за рулем немцев. Их почему-то забрало командование батальона. Когда наступила тьма, они ехали со светом. Теперь затемнение бесполезно. Вчера здесь был еще фронт, даже не вчера, а сегодня, а уже сейчас глубокий тыл. Как-то даже не думаю.
Я возвращаюсь немного. Когда бои закончились у мыса Херсонес, в воздухе появился большой немецкий транспортный самолет. Он сделал два круга над плащом. По нему открыли огонь из автоматов и винтовок. Он снова обогнул мыс и рухнул в воды Черного моря примерно в трех-четырех километрах от мыса. Топлива на обратку, наверное, не было, поэтому я решил умереть.
Мы не долго ехали ночью. Остановка была сделана на самом берегу Черного моря. Какое прекрасное место! Вокруг зелень... Пологий склон берега тоже утопает в зелени. Мы отдыхали здесь весь следующий день. Мы бродили по побережью и в горах... Рядом в поселках одни татары. Нашим солдатам предлагают вино в обмен на некоторые вещи. Несчастные люди. Уже ходят слухи, что татарское население в разных местах Крыма убивало наших солдат и офицеров.
Снова в пути. Заехали на несколько часов в старинный крымский город Бахчисарай. Когда шли с боями по крымской земле, то красоты как-то особо не замечали. Но теперь вы не можете перестать искать! Сколько садов и виноградников. И крымские горы прекрасны... Но лучше всего Черноморское побережье со множеством курортов и санаториев... Хотел бы я после войны побывать на этих курортах, искупаться в Черном море... Почему оно называется Черное море? Ведь он вовсе не черный, а синий…
Мы остановились в 18-20 километрах от Симферополя, на берегу большого озера. Здесь дислоцировалась не только наша бригада, но и целых 19 танковых корпусов и даже другие войска. Озеро было очень большим. Птицы на озере чёрные-чёрные, но стрелять в них не разрешили. Пуля не выстрел, она летит далеко и может попасть не в птицу, а в человека. Землянки здесь не делали. Вместо этого они устроили палатки на самом дне берега. Ровно в 6 часов утра был подъем и всех погнали в воду. Утром вода холодная. Хорошо сгорел. Сонливость сразу исчезла. Даже капитан Поликарпов залез в воду, хотя с малярией ему опасно плавать. Очень часто, почти через день, по вечерам у озера показывали фильмы. В кино пришли и жители близлежащих сел. А деревень у озера было много, и все они были утопают в садах и виноградниках. Они также устраивали концерты. А если не было ни фильма, ни концерта, устраивались танцы. На танец пришло много девушек. И у нас была своя бригада аккордеонистов. Многие не умели танцевать, поэтому им просто приходилось быть в роли зрителей. Но больше всего народу собралось вокруг танцоров. Особенно танцевали кавказцы. Им даже музыка не нужна, они организованно хлопали в ладоши и тоже кричали "Асса!" организованно!».
Повеселились здесь. Занятий не было, так как в батальоне осталось мало личного состава. Правда, в последние дни понемногу стали возвращаться из больницы. Вернулась и санинструктор Ира Попова. Мы пили здесь хорошее виноградное вино. У жителей было много вина. Они охотно обменивали его на трофеи. Наши мэры немного оставили сельчанам с добытыми в Херсонесе трофеями. Не только обменивали на вино, но и продавали за деньги. Особенно Коротун и конечно же с согласия врача. Я не вмешивался в эти дела. Но я видел, как доктор Незамов вскрывал кожаные чехлы, отрезал кожаные голенища немецких сапог и упаковывал все это в большой немецкий ранец. В том же рюкзаке он упаковал хромированную шубу. Еще один такой же рюкзак он наполнил немецкими коврами и еще несколькими вещами. А чтобы санитары не украли эти вещи, он отнес их на хранение в хозяйственную группу. В машине у него все еще был большой чемодан, который тоже был набит волчками. Здесь это была в основном еда. Скрывать нечего, у нашего доктора была жадность до вещей. Даже семейный чай, который мы достали для всех, он унес один и насыпал в специальный пакетик. И собрал прилично. Нет.. Я не делал. Ну а если и приходилось что-то брать у заключенных, так это часы, ну и еще что-то по мелочи. Рюкзаков и чемоданов у меня не было. В перевозку трофейной продукции в машину нет ничего особенного. Кормили, конечно, не плохо, но ведь банка тушенки или шоколадных батончиков никому не лишняя.
Больше интересных статей здесь: История.
Источник статьи: Мыс Херсонес (1).