У каждого спортивного рекорда своя история. Но каждый рекорд — это своеобразный подвиг спортсмена, переступившего грань привычного и возможного, передвинувшего предел силы и воли человека до нового, иногда поразительного рубежа...
Большинство рекордов фиксируется вполне определенно — метрами, секундами, очками. Но есть спортивные достижения, необычные по своей природе, не сравнимые друг с другом и представляющие, помимо спортивного, еще и практический, научный интерес. Именно к таким достижениям можно отнести лыжный поход к Северному полюсу экспедиции «Комсомольской правды», дерзкие плавания в океанах научной группы Тура Хейердала, бросок через антарктический материк на мотонартах.
В этом своеобразном ряду особое место занимают рекорды советских мотоальпинистов, о которых и пойдет рассказ...
Ветер свистит на одной пронзительной властной ноте, не делая пауз, не меняя тона. Выматывающий душу свист. Наверно, только так — резко и тревожно — может звучать воздух на высоте четырех тысяч метров над уровнем моря в царстве ледяной горной тишины...
Мутноватая пелена облаков наметилась в холодной ясности дня, но пока ничто не мешает видеть четкую, словно на глянцевой картинке, цепочку вершин Главного Кавказского хребта — строгих великанов, вонзивших в голубизну свои граненые ледяные шапки. Географию бы изучать по этой гигантской горной азбуке! Уллу-тау-чан, Джан Туган, Шхельда, Ушба, Донгуз-Орун... Закрой глаза, вслушайся в эти странные имена, и пахнёт вдруг музыкой ветра и камня, гулким, как эхо, говором древних горцев...
А Эльбрус — вот он, совсем рядом, всего в нескольких километрах, если шагать по тропе, протоптанной от верхней станции фуникулера к «Приюту одиннадцати» — основной базе эльбрусских альпинистов. В ослепительном солнечном потоке высочайшая вершина Европы напоминает старого чабана, задумчиво обозревающего свое огромное окаменевшее стадо — горы Кавказа, разбежавшиеся на полмира... Каким добродушным и гостеприимным видится этот снежный старик! Как сияют его розоватые снега и зеленые ледники, какой доступной и заманчивой видится белая «шапка»! Но обманчива эта доступность!
Не раз по тропе, где я теперь стою, спускали альпинистов — неудачников восхождения. Кого-то подвел ледоруб. Кто-то пошел без страховки и оступился. Гора не простила ошибку. Но негасима в людях тяга к покорению вершин. Потому что человек, штурмуя горы, прежде всего штурмует самого себя. И ничто так не укрепляет волю, как смелый и благородный риск, ибо в нем скрыта вечно манящая тайна: кто сильнее— стихия или человек?..
Об этом событии писали газеты всего мира. Советский спортсмен и инженер Алексей Берберашвили покорил на мотоцикле Эльбрус! Сообщение получило шумный, но и противоречивый отклик. По существу, родился и впервые громко заявил о себе новый вид спорта — мотоальпинизм. Это вызвало споры, столкновение мнений. Одни с восхищением отзывались о мужестве и технической смекалке Берберашвили. Другие высказывались сдержанно, с осторожностью, будто подвергали сомнению самую возможность этого штурма. Третьи, и особенно бывалые альпинисты, открыто осуждали подобный опыт, выступали против пропаганды мотовосхождений, опасаясь угасания интереса молодежи к обычному альпинизму...
В каждом из этих мнений были свой смысл и своя правда, но рассудить спорящих мог только один судья — время.
По следу Берберашвили пошли люди. Мотоалышнизм получил широкое распространение у нас в стране и за рубежом. Американцы штурмовали Кордильеры. Англичанам и мотоциклисту из Найроби удалось прорваться к снежной шапке Килиманджаро. Японские спортсмены въехали на Фудзияму. Итальянцы покорили Прибрежные Альпы. Испанцы осмелились начать восхождение на мотоциклах к третьему полюсу планеты — Эвересту и достигли высоты пять тысяч метров. Наконец, советский мотогонщик Ц. Гиоев взлетел на вторую вершину Кавказа — Казбек.
Мотоальпинизм развивался, нисколько не ущемляя прав альпинизма, более того, приобретал все новых союзников из числа ученых, инженеров, хозяйственников, которые успешно применили транспортные средства и опыт мотоальпинистов для освоения труднодоступных высокогорных районов.
Новый вид спорта развивался стремительно, и все-таки выше Берберашвили долгое время никто не мог подняться. Его рекорд держался более десяти лет. Он свидетельствует о большом спортивном мастерстве, технической прозорливости, необыкновенном мужестве первого мотоальпиниста.
...Мы сидим в небольшой уютной комнате, заставленной полками с деловыми бумагами, — рабочем кабинете Алексея Павловича Берберашвили, заместителя директора высокогорного геофизического института, раскинувшего свои корпуса в центре Нальчика, столицы Кабардино-Балкарской АССР. Этот коренастый, гибкий и быстрый в движениях человек, как и подобает жителю гор, полон молодости и здоровья, хотя за его плечами почти пятьдесят лет жизни, и голова бела, словно снежная шапка Эльбруса. Берберашвили не только покорил эту вершину на мотоцикле, но и надолго связал с ней свою судьбу, мотоальпинизм стал для него полем смелых научных экспериментов с высокогорной техникой.
— Труден ли был путь на «крышу» Европы? — Отвечая на мой вопрос, он на минуту задумывается, будто вспоминая что-то важное, существенное. — Невероятно труден. И долог. К этому восхождению я, можно сказать, готовился всю жизнь. Хотя в молодости, признаюсь, такой целью не задавался. Просто любил спорт и технику. И еще очень любил горы: вся жизнь прошла на Кавказе. А Эльбрус... Он всегда сиял выше всех вершин, он завораживал, притягивал, тревожил...
Его отец был автоинженером, одним из первых советских испытателей высокогорной техники. Еще мальчишкой, путешествуя с отцом в машине по горам, Алексей узнал трудную крутизну кавказских дорог, гололед и камнепады, лавины и внезапные удушья, когда от недостатка кислорода темнеет в глазах и безнадежно глохнут моторы. Именно тогда он впервые понял: техника в горах исправно служит только тем, у кого умелые руки и смелое сердце.
А к мотоспорту его приобщил старший брат. Вместе они выступали на всесоюзных чемпионатах, получили звания мастеров спорта. Алексей стал чемпионом России, призером чемпионата СССР и участником международных автомоторалли. Его увлечение техникой вскоре получило своеобразное выражение: он выступал на мотоцикле в цирке, потом взялся за конструирование портативных мотоциклов, один из которых даже получил приз на Международной выставке в Нью-Йорке.
Придя работать в высокогорный институт, Берберашвили впервые поднялся на Эльбрус. Поднялся, как обычный турист — пешком, с рюкзаком на спине. Но по пути он смотрел, прикидывал, рассчитывал: можно ли пройти тем же маршрутом на мотоцикле? Даже не дождавшись окончания этого похода, не дойдя вместе с группой до главной базы альпинистов — «Приюта одиннадцати», он принял решение: штурмовать Эльбрус. И спустился вниз, возвратился в Нальчик посоветоваться с товарищами по автомотоклубу. Его идею поддержали, помогли подготовить технику к трудному восхождению. Один из самых опытных гонщиков Анатолий Гугуев решил сопровождать Алексея на своем мотоцикле.
Подчеркну, план смельчака был строго продуман. К тому времени Берберашвили накопил немалый опыт путешествий в горах: первым в стране он проехал на мотоцикле по горным перевалам из Дагестана в Грузию, в составе группы мотоальпинистов прошел сложнейшие маршруты через Главный Кавказский хребет. Словом, смелый вызов Эльбрусу бросил не новичок.
...Через несколько дней Берберашвили и Гугуев штурмовали эльбрус-ский склон. В рекордный срок, без остановок поднялись они до «Приюта». Была побеждена высота 4200 метров.
После этого, по существу, пробного восхождения он взялся за совершенствование своей машины. К вершине мог пробиться только специальный мотоцикл, оснащенный особыми шинами для езды по льду и двигателем, который мог бы выдержать высотное «кислородное голодание». Помогли специалисты института ВНИМОТОПРОМ, прославленный советский гонщик Геннадий Кадыров, друзья из ЦСКА. В 1965 году Берберашвили взбирается на мотоцикле до седловины между «рогами» Эльбруса. Есть высота 5300 метров! До главной вершины оставалось всего 330 метров. Но каких метров! Голый обледенелый склон с крутизной до 55 градусов, свистящий ветер, жесточайший мороз. Продолжать путь в одиночку было равносильно самоубийству.
На подготовку ушел год. В августе 1966 года на базе собралась группа, обеспечивающая рекордное восхождение, — инженер обсерватории Александр Гутиев, спасатель Борис Джапуев, радист Иван Суима. Хроника этого штурма полна драматизма и риска. Двенадцать дней гора противилась восхождению — ненастная погода заперла группу на базе. Наконец, появился в облаках малый просвет, и Алексей решил выезжать. Помощники ушли к седловине ночью. Он отправился по их следам утром. В дороге случилось непредвиденное — от удара о камень оторвалась подошва одного ботинка. Кое-как закрепив ее веревкой, он продолжал путь и вскоре нагнал альпинистов. О случившемся никому не сказал: не хотел отступать. Но нога постепенно замерзала... В полном тумане Берберашвили начал подъем на снежный купол. Облака мешали видеть трещины, но помогали в другом: не позволяли ощутить адскую крутизну склона. Потому на время забыл даже о боли в замерзающей ноге. В самые трудные моменты выручали товарищи. На вершину он влетел на полной скорости. Эльбрус взят! Высота 5633 метра! Здесь Алексей и оставил горячий мотоцикл — молчаливый стальной документ, подтверждающий покорение...
Трудным оказалось их возвращение на базу. В тумане потеряли ориентиры, попали в зону трещин — спуск занял несколько часов. К счастью, на базе ждал опытный врач — обмороженную ногу Берберашвили удалось спасти...
Удача окрылила. Уже на следующий год Берберашвили и альпинист Иосиф Кахиани по заданию ученых проложили невиданный в мировой практике транспортный маршрут длиною в 70 километров на высоте 4000 метров по леднику Федченко. Спортсмены ехали на мотоциклах. Ледник, отполированный солнцем, напоминал гигантский каток. Припорошенные снегом трещины, камнепады, бурные потоки талой воды пришлось преодолеть смельчакам.
Берберашвили первым пробился к высокогорной станции. В эфир ушла радиограмма: «Мотоциклист Берберашвили прошел сквозь ледник Федченко». Восходителей в ответной телеграмме поздравил академик Федоров: «Ваш мужественный подвиг будет иметь огромное значение в суровой борьбе человека за покорение горных вершин».
Долгие годы инженер Берберашвили помогает конструкторам отечественных мотоциклов и автомобилей создавать высокогорную технику. Несколько лет назад он возглавил испытательный штурм склонов
Эльбруса на серийных машинах УАЗ-469. И вновь был установлен рекорд: взята высота 4670 метров, а затем и 4800 метров.
— А вот на мотоцикле к вершинам больше не хожу. Годы не те. В мотоальпинизм пришли молодые, сильные парни. Теперь слово за ними... — так закончил он свой рассказ.
Да, штурм горных гигантов теперь продолжают другие — новое поколение мотоальпинистов. Совсем недавно рекорд высоты установил испанец Марио Ладо, достиг 6800 метров. Но чтобы подняться еще выше, нужна принципиально новая техника, отличная от машин первопроходцев, исправно действующая в сильно разреженном воздухе, одолевающая любые кручи. Конструкторы сейчас работают над созданием таких моделей.
Впрочем, первые образцы таких мотовездеходов уже действуют. И вот что удивительно: родились они не где-то в других странах, не в заводских цехах, а в маленькой домашней мастерской одного из поселков у подножья Эльбруса. Построили их молодые изобретатели и спортсмены братья Карякины.
Старший Геннадий — чемпион Кавказа по мотокроссу, токарь-расточник высшей квалификации, рационализатор, имеющий несколько авторских свидетельств на изобретения. Станислав — ведущий конструктор одного из нальчикских заводов, тоже изобретатель, спортсмен. Александр — кандидат наук, специалист по снежным лавинам, мотоальпинист. Наконец, Владимир — инженер-электронщик, новатор, талантливый спортсмен. В течение нескольких лет Карякины создавали и испытывали свое необыкновенное детище, и поверьте, не надо быть большим специалистом, чтобы понять: новому мотоциклу доступны любые вершины планеты.
...На Эльбрус мы поднимались на фуникулере. Саша Карякин задумчиво смотрел в окно. Внизу по белоснежному ущелью неслись горнолыжники в ярких костюмах. Склоны гиганта Кавказа вздымались все выше, и Саша вдруг оживился, показал рукой на чуть приметную тропу, петляющую по круче.
— По этой дороге мы и шли на первые восхождения...
Он рассказывал, как это было.
...Тогда их уже знала вся республика. Документальный фильм «Преодоление», снятый оператором Анатолием Паниным, был показан по Центральному телевидению, представлен на Международный конкурс. Кинокадры рассказывали о труднейшем мотопробеге через восемь (!) кавказских перевалов группы спортсменов, в составе которой были и братья Карякины. В этом пути случалось всякое — победы, падения, аварии, отступления. Неудачи, наверное, и привели братьев к мысли создать мотоцикл принципиально иной, более совершенной «горной» конструкции.
Сколько перечитали книг, журналов, научных статей, сколько чертежей просмотрели! Главная идея родилась в горячих спорах. Они выбрали модель «Монотрак», или попросту гусеничный движитель. Не вдаваясь в технические тонкости новой конструкции, расскажу лишь о некоторых общих особенностях нового мотоцикла. За основу была взята машина марки 43-250. Двигатель оснастили устройством принудительного охлаждения и наддува цилиндров — против «кислородного голодания». Изменили переднее колесо: сделали более широким, шина со стальными шипами. Вместо заднего колеса установили оригинальную гусенично-колесную «пару»: специальная резинометаллическая лента с шипами получала вращение от двух резиновых роликов, причем при наезде на камень или другое препятствие задняя подвеска совершала особое «перешагивающее» действие — словно луноход... Впервые Карякины применили и «само-вытаскиватель». Этот механизм позволял мотоциклу подниматься вверх даже на очень крутых склонах.
Машину Карякины испытывали в горах и на ледниках Баксанского ущелья. Тогда они и решили готовиться к покорению Эльбруса.
...Была какая-то злая закономерность в том, что всякому штурму гиганта препятствовала стихия. Так было при восхождении Берберашвили. Братьям Карякиным и альпинисту Иосифу Кахиани, составившим группу восхождения на этот раз, не везло еще дольше. Почти месяц ждали они погоды. Не дождались. Отпуска окончились. Они вернулись в Нальчик. Но уже в следующие выходные вновь поднялись на эльбрусскую базу. Но погода не прояснилась. Еще через неделю все повторилось. Однако теперь помешало другое: в ночь накануне штурма тяжело заболела женщина из туристической группы, спасти ее мог только очень быстрый спуск в долину. Это и сделали Карякины.
Только 17 августа 1979 года им наконец представилась возможность штурмовать вершину. Ночью подморозило, но утром с восходом солнца снежный наст стал быстро слабеть, расползаться. Успех теперь определялся только скоростью движения к вершине. Группа шла стремительно. Но мотоцикл Александра попал в трещину. Пока вытаскивали, ремонтировали, прошел час. Основная группа — один «Монотрак» и три кроссовых машины — продолжали подъем. Вскоре безнадежно вышел из строя мотоцикл Кахиани. К тому времени Геннадий Карякин на «Монотраке» был уже в седловине. Он ждал братьев, идти в одиночку к вершине, изменить план восхождения не решился. Когда подъехали остальные, наст уже не держал машины — они проваливались по баки, вокруг колес кипела снежная каша. Рекорд все же состоялся: групповое покорение высоты 5300 метров! Но подниматься выше на мотоциклах было просто невозможно. Возвращались они нерадостные: восхождение на купол вновь откладывалось...
И снова подготовка. За зиму Карякины построили второй «Монотрак», в конструкции которого воплотились их новые интересные задумки. Этой машине не страшен был даже рыхлый снег. Восхождение на Эльбрус они повторили летом восьмидесятого. Шли на двух мотовездеходах. Еще никогда и никто не поднимался так стремительно по снежной шапке Эльбруса. Лишь нелепая случайность помешала им и на этот раз въехать на вершину — попали в зону камнепада. Пришлось спускаться.
...Мы стоим на снежной трассе рядом со станцией канатной дороги. Горизонт заслоняет цепь причудливых белых великанов — Главный Кавказский хребет. А рядом, всего в нескольких километрах от нас, сияет снежный купол Эльбруса.
— Готовимся к решающему броску на вершину, — говорит Саша Карякин, — теперь у каждого из нас будет свой «Монотрак». Машины эти надежней, выносливей первых образцов. Конечно, покорив Эльбрус, будем штурмовать другие вершины. Но это не главная цель. Хотим создать мотоцикл, способный помогать человеку на любой горной высоте. Технических проблем много — все приходится делать своими руками, отдавая часы досуга и отдыха. Детали и материалы покупаем вскладчи-ну. А шефов, к сожалению, у нашего детища пока нет. Словом, трудно. Но никто из нас не отступил от мечты, не разочаровался. Это и понятно: нужная машина!..
Да, нужная, новая машина нужна геологам и горноспасателям, чабанам и топографам. И еще она нужна как пример самоотверженного поиска и смелого риска, преданности мечте и стремления людей к большой цели.
...Если однажды какой-то молодой человек, живущий на равнине и не имеющий достаточного опыта горных восхождений, вдруг надумает «покорить» горы на своем мотоцикле, горе-альпиниста ждет беда. Вот почему, узнавая что-то новое о необычных восхождениях или походах, надо понимать, что всякий такой рекорд — это не просто смелый поступок, это, прежде всего, огромная подготовительная работа, неистовый труд и верность идее, большое мужество, которые сродни подвигу.