Среди большинства французов кулачный бой был популярен с глубокой древности.
Например, в бретонских преданиях нередко упоминаются состязания по кулачному бою, а при описании многих легендарных героев подчеркивается, что «никто не мог победить его в кулачном бою». Кулачный бой бретонцев похож на ранний английский бокс, что не удивляет, так как их предки - бритты -являются также предками современных уэльсцев (валлийцев) и жителей графства Корнуолл, проживающих в наше время на Британских островах.
Наравне с ударами кулаками, в бретонском кулачном бою активно применялись удары ступнями по ногам соперника, а также некоторые борцовские приемы. Например, встречался такой прием, как захват одной рукой за одежду или за шею противника, тогда как другая рука наносила при этом удары в лицо и по корпусу.
Своеобразная «любовь» к хорошему тумаку характерна и для «чистых французов». Это видно даже в таком далеком от военного дела мероприятии, как свадьба. Так, издавна в Турени, Пуату и ряде других провинций существовал обычай «свадьбы с рукавицами»: во время свадебного ритуала его участники (кроме жениха с невестой) награждали друг друга кулачными ударами. Против этих, далеко не всегда безболезненных, свадебных тумаков, нельзя было возражать: их освящала традиция.
Но особое пристрастие французов к тумакам проявилось в драках. В Средние Века и в Новое Время драки в городах были постоянным явлением. Дрались между собой улицы, кварталы, районы города и просто поссорившиеся люди. Например, уголовный суд небольшого французского города Фуа с населением всего 3 тысячи человек в сравнительно спокойном 1401 году за девять месяцев рассмотрел 49 дел о побоях и увечьях. Характерно, что убийства сюда не вошли, их разбирал королевский суд высшей инстанции.
Во многих французских деревнях обычай разрешения конфликтов посредством драки вошел в традицию. В некоторых местах драки трансформировались в своеобразное состязание, где ежегодно в один и тот же день, в заранее условленном месте одилось в кулачном бою всё мужское население двух соседних ревень. Отличительной особенностью этих драк являлось то, о их участники наносили удары как руками, так и ступнями, тупнями били по ногам, в пах и в живот, что хорошо описано новеллах французских писателей эпохи Возрождения.
Кстати, некоторые французские и бретонские историки тверждают, что удары ступнями в ряде мест Франции ку-ачные бойцы специально отрабатывали путем различных гр, где движения ногами играли главную роль. В том числе ни упоминают игру-состязание, аналогичную уэльскому пуррингу» (два участника, стоя один против другого, обме-иваются поочередно ударами ступней по голеням). Как и в эльсе, французы во время этого состязания обували жесткие тинки, делавшие удары особенно болезненными.
В Новое Время приемы уличных драк стали складываться в систему. Так появился «сават» (savate - «поношенный старый башмак»; в переносном смысле «простолюдин», «оборванец»). Как видно по названию, эта система боя ногами (носком, ребром и каблуком башмака, коленом) и руками (ребро и основание ладони, пальцы, предплечье, кулак), наибольшее распространение получила в низах общества - среди бродяг, грузчиков, уголовников, подсобных рабочих и тому подобной публики.
Зародился «сават», по мнению современных французских исследователей, в предместьях Парижа в середине XVII - начале XVIII веков:
«По мнению писателя Теофила Готье (1811—1872), страстно увлекавшегося французским боксом, эволюция савата в Париже выглядела следующим образом. Сначала он был здесь всего лишь уличным развлечением жителей окраин, так сказать, «художественно-спортивным шоу», в котором могли участвовать все желающие. Затем превратился в средство «выяснения отношений», в своеобразные дуэли безоружных представителей низших слоев общества.
Наиболее значительные поединки происходили на обширном пустыре, известном под название «Пуант-де Лиль». Туда прибывали соперники в сопровождении своих свидетелей и спрашивали перед тем, как сразиться: «Идем на все?» В зависимости от степени обиды, ответ бывал либо положительным, либо отрицательным.
В первом случае надевали специальные ботинки с острыми рантами и подкованные гвоздями, разрешались коварные удары (например, в живот, в половые органы), не возбранялось ломать нос, выбивать глаза, превращать лицо в кровавое месиво. Во втором варианте схватки считались допустимыми лишь удары подъемом ступни по голеням и бедрам, а также удары кулаком в горло, больше ничего. Иными словами, имела место аналогия с дуэлями на шпагах, проводившимися «до первой крови» (обычно в результате пустяковой царапины) и «до смерти».
В середине XVIII века самым знаменитым мастером дуэльного савата прослыл некий Батист, бывший танцор, который обучался этому искусству при дворе герцога Беррийского. Сам же он изобрел удар ступней по верхнему уровню, т.е. в грудь и голову. Место изучения савата этим человеком весьма любопытно. Дело в том, что именно провинция Берри (столица - город Бурж, герцогство в период с 1360 по 1434 годы являлось одним из тех регионов, где сохранялся древний народный обычай бить друг друга по ногам ради потехи. Другим таким регионом считался Кальвадос - провинция с центром в городе Кан (это в Нормандии)...
Наконец, на третьем этапе распространения среди парижан, сават взяли на вооружение уголовники. Они ввели в него многочисленные удары руками, ставившие целью выведение противника из строя одним движением: разорвать барабанную перепонку, перебить дыхательное горло, выбить глаз. Они же стали широко пускать в ход кастет (напомним, что по-французски это слово обозначает «головоломка»), дубинку и нож. Иными словами, сделали сават разновидностью рукопашного боя». [180, с. 5-7].
К этим словам можно добавить то, что помимо «савата» один на один, имел место групповой его вариант. Так Н.Н. Ознобишин в своей книге «Искусство рукопашного боя» (1930 г.) пишет: «Сават родился близ застав больших городов, в рабочих кварталах, а совершенствовался он на парижских «стенках», так называли тогда массовые бои на голых кулаках» [130, с. 8]
Благодаря энтузиазму отдельных бойцов в «савате» появились несколько стилей. Одним из них был стиль известного уличного бойца Мишеля Касса (1794-1869), описавшего свои разработки в брошюре, опубликованной в 1824 году. А.Е. Тарас в своей книге «Французский бокс сават» характеризует систему Кассо следующим образом: «Основу его системы, или, скорее метода боя, составили прямые, круговые и боковые удары ступней, обутой в грубый башмак, по голеностопному суставу, голени, колену. Руки требовалось держать преимущественно внизу, для захвата ног противника и для блокировки его ударов, направленных в пах. Впрочем, при удобном стечении обстоятельств, Кассо рекомендовал производить удары еще и открытой рукой по голове. Главными целями вверху он считал нос, уши и горло. Например, удар основанием ладони в нос, произведенный решительной жесткой рукой, превращал лицо противника в кровавое месиво! А в особо неблагоприятных случаях Кассо считал необходимым применять палку либо кастет. Ведь его «сават» не имел ничего общего со спортом. Это был метод защиты и нападения жителей трущоб». [180, с. 29-30]
Совсем по-другому практиковал «сават» барон Ив Фенье, встречу с которым в 1956 году описал Джон Гилби в книге «Секреты боевых искусств мира». Он назвал Фенье «последним из больших мастеров савата». Гилби пишет: «Он объяснил сначала, что тот сават, который он знает, - это в основном то, чему обучал Мишель Писсо (Писсо - прозвище Мишеля Кассо-Авт.) в первой четверти XIX века...
Затем он показал мне свое искусство. Я увидел движения самых быстрых ног, которые я когда-либо видел. Быстрый бросок имеет скорость 5 миль в час, быстрый боксер - 25 миль в час. Как я оценил, ступни Фенье двигались со скоростью свыше 30 миль в час!...
Он сделал перерыв и сказал мне, что хотя в савате применялись обычно низкие удары, он разработал высокий удар в качестве специального приема. Наилучшей целью он считал нос и губы из-за их особой чувствительности. Он признавал, что высокий удар ногой в область головы может быть опасным для атакующего, но, тем не менее, считал, что скорость его движений настолько велика, что если даже он промахнется, то успеет вернуться в защитную позицию раньше, чем противник успеет произвести контратаку.
«Это не хвастовство, - сказал он. - Сават слишком опасен, чтобы проводить соревнования, но я дрался много раз с людьми, которые были, как говорится, грозой квартала. И всегда добивался успеха».
Он вложил спелый помидор мне в рот и попросил, чтобы я, как только замечу какое-либо его движение, убрал голову или тело как можно быстрее. Он встал напротив меня и слабо улыбнулся. Я внимательно следил за ним. Я заметил что-то и отреагировал. Но поздно, помидор весь был на моем лице, в глазах, в волосах, кроме маленького кусочка, который остался во рту! Этот человек был как молния!...
Мы встали в боевые позы. Теперь я действительно изо всех сил старался что-то сделать. Вот его пальцы ног у моих глаз, и я правой ногой бью его в направлении паха. Я бью хорошо и быстро, но где там! Он опустил правую ногу, которой бил, вниз, а левой ударил по моей ноге. Он не отвел мою ногу в сторону, а остановил удар на полпути. Я почувствовал сильную боль и опустился на правое колено...
Когда мы прощались, его последние слова были такими: «Передайте вашим друзьям мастерам, чтобы они забыли о силе и работали над умением оценивать расстояние и над точностью всех своих движений. Только тогда они будут прогрессировать по-настоящему».
Помимо «савата», во Франции была распространена и другая система «кулачно-ножного» боя. Это «шоссон» (Shausson - «тапочек, мягкая обувь без каблука»). Ее происхождение исследователи выводят из особого рода состязания «Жё де Марсей» (jeu de Marseillais - «марсельская игра»), которая в XVII веке была популярна в Провансе и особенно в Марселе и вокруг него. Участники этой «забавы» соревновались в умении как можно больше раз прикоснуться носком ступни, обутой в тапочек, к телу соперника выше пояса. «Со временем марсельские моряки стали использовать удары ступнями в корпус и в голову во время драк на причалах и в портовых кабаках. Правда, техника этих ударов была далека от совершенства. Часто тот, кто пытался ударить ступней в голову противника, сам падал вместе с ним. Тогда родился такой прием, когда боец упирается обеими руками в палубу, и ступней бьет выше пояса противника...
В Париже шоссон стал популярен значительно позже савата, только в конце 20-х годов XIX века. Связано это с социальными факторами. Дело в том, что в залах (и особенно в подвалах) тогдашних «саватёров» основную клиентуру составляли рабочие и обеспеченные молодые бездельники. Однако эффективные приемы уличной драки интересовали не только их, но и добропорядочных буржуа, офицеров армии и полиции, людей свободных профессий. При этом, «благородная» публика не желала общаться ни с «золотой молодежью», ни, тем более, с пролетариями.
Соответственно запросам правящих классов, в савате быстро набрали силу два направления. Одно - это классический сават, боевое искусство простолюдинов и уголовников. Его технический арсенал не отличался особенной изощренностью, ставка делалась на силу и жестокость. Тем не менее, классический сават сохранял определенную популярность вплоть до конца XIX века, особенно в сельских районах. Другое направление - сават романтический, где вместо грубой силы ценилось разнообразие техники, ее эстетическое совершенство, точность попаданий, «игра ног». Романтический сават никогда не практиковали на улицах, он появился в залах и требовал поэтому специальной мягкой обуви, не повреждающей паркетный пол.
Это было такое единоборство, которое позволяло властвующей элите быть сильной, не тренируя силу специально... Для данной категории саватёров «марсельская игра» оказалась просто находкой. В результате слияния романтического савата и марсельской «игры» появился шоссон. Считается, что этот термин вошел в употребление с 1829 года.
Помимо мягкой обуви, наставники шоссона ввели еще и пухлые кожаные перчатки. Их заботила сохранность не только паркета, но еще пальцев и лиц состоятельных клиентов. Своего рода «визитной карточкой» шоссона стал удар ногой в голову, точно так же, как сегодня аналогичный удар является символом каратэ. Особенно моден шоссон был во времена правления короля Луи-Филиппа, в годы так называемой «июльской монархии 1830-1848».
В начале 1830-х годов во Франции возник «французский бокс». Сразу замечу, что часто «французский бокс» путают с «саватом», а «сават» с «французским боксом», хотя это две разные системы боя.
«Отцом» французского бокса считается Шарль Лекур (1808-1894), ученик уже упомянутого «саватёра» Мишеля Кассо. В своей системе Лекуру удалось, говоря словами знаменитого писателя Александра Дюма-отца (1802-1870) «соединить в одно целое французскую ногу и английский кулак».
Лекур считал, что устаревшая, недостаточно развитая, по сравнению с английским боксом, система кулачных ударов «савата» является слабым местом французских бойцов. Довольно развитая система ударов ногами далеко не всегда давала преимущество перед соперником с хорошо наработанной техникой рук. Кстати, это хорошо показал Эжен Сю в романе «Парижские тайны», когда опытный уличный «саватёр» не смог ничего противопоставить несложной серии ударов руками.
«После недолгой борьбы Поножовщик, человек атлетического сложения, весьма искушенный в кулачных боях, называемых в просторечии «саватом», нашел, как говорится, на себя управу... Неизвестный с поразительным проворством дал ему подножку и дважды повалил на землю.
Все еще не желая признать превосходство своего противника, Поножовщик снова напал на него, рыча от ярости. Тут защитник Певуньи внезапно изменил прием и обрушил на голову разбойника град ударов, да таких увесистых, словно они были нанесены железными рукавицами.
Этот прием, который вызвал бы восхищение и зависть самого Джека Тернера, прославленного лондонского боксера, был настолько чужд правилам «савата», что оглушенный Поножовщик в третий раз рухнул на мостовую, прошептав: «Ну, я накрылся». [178, с. 26]
Несовершенство «савата» Шарль Лекур испытал на своем личном опыте, что подтолкнуло его к разработке того стиля ведения боя, который сейчас известен под названием «французский бокс». Известно, что в конце 1830-го года он встретился на ринге в Париже с Оуэном Свифтом, одним из сильнейших английских боксеров того времени. Результатом этого поединка стало полное поражение Лекура. Тогда он решил выучиться английскому боксу, для чего отправился в Лондон, в боксерскую школу некоего Смита. После возвращения в Париж, он продолжал совершенствоваться в боксе у проживавшего там английского тренера по фамилии Адаме. И уже в 1832 году он соединил «сават» с английским боксом. Вот так появился «французский бокс».
С того момента, как французский бокс был принят общественностью, прежде всего представителями аристократии и буржуазии (на которых и ориентировался Лекур), он постоянно совершенствовался самим Лекуром, его учениками, а затем и учениками учеников. Одним из самых известных реформаторов «французского бокса» тех времен был Жо-зеф-Пьер Шарлемон (1839-1929). Метод Шарлемона являлся во многих отношениях иным, нежели система Лекура. Это не удивительно, поскольку Шарлемон-отец в основу своей теории бокса положил фехтование, а не рукопашный бой. Иными словами, метод Лекура и метод Шарлемона довольно существенно отличались друг от друга и очень долго существовали параллельно.
«Метод Лекура... объединял технику савата М. Кассо и английского бокса Д. Броутона. Иными словами, главная ставка делалась в нем на удары ступней по нижнему уровню и кулачные удары в голову. Боксеры стремились производить те и другие удары одним из двух способов: либо поочередно (сначала ногой, потом рукой), либо одновременно, но разноименными конечностями. Например, прямой удар кулаком правой руки в сочетании с нижним ударом ступней левой ноги, или наоборот, левой рукой и правой ногой.
Стойка в системе Лекура была типично боксерской: руки согнуты в локтях и находятся перед грудью, кулак одной из них прикрывает подбородок, кулак другой - корпус. Голова немного наклонена вперед, ноги в коленях слегка согнуты, корпус повернут к противнику боком. Передвижение в бою осуществлялось мелкими приставными шагами, для защиты использовались уклоны, уходы с линии атаки, подставки рук и плеч, стопорящие удары по атакующим конечностям. Удары кулаками Лекур полностью заимствовал из английского бокса, а удары ногами рекомендовал производить маховыми движениями, то есть бить вперед или в сторону той ногой, что перед ударом находилась сзади. Такие удары не отличались элегантностью, зато были жесткими и быстрыми, и корпус боксера в момент удара не отклонялся назад...
Спустя четверть века метод Лекура (приблизительно в 1870-1890 гг. - Авт) отошел на второй план. Наступила эпоха Шарлемонов... Прежде всего, Шарлемон разделил обучение на четыре этапа, соответствовавших 4-м дистанциям боя. Первая из них - это дистанция фехтования шпагой, которую мэтр заменил тростью. Сам он мог за одну минуту нанести ею 100-110 ударов. Защититься от такого шквала очень сложно, поэтому, трость должна служить первым средством самообороны. Вторая дистанция - это расстояние, удобное для прямых ударов ногами а также кулаками на выпаде, подобно фехтовальному выпаду для укола острием шпаги. Третья - дистанция ударов согнутой рукой (типа хука и апперкота). Четвертая дистанция означает борьбу в обхват, где следует применять технику классической борьбы (в XIX веке ее называли «французской»). Именно в таком порядке он строил процесс преподавания в своей Академии бокса.
Стойка у Шарлемонатипично фехтовальная: корпус прямой или слегка отклонен назад, голова держится прямо (никаких наклонов вперед), одна рука на уровне подбородка выставлена вперед (это «шпага»), другая согнута в локте и защищает корпус (это «кинжал»). Для защиты используется в первую очередь отбивание атакующих конечностей в сторону от линии атаки, во вторую - повороты корпуса вокруг вертикальной оси и захваты руками. Передвижение в бою осуществлялось в основном выпадами вперед и отскоками назад. Кроме того, Шарлемон считал целесообразным во многих случаях вести бой стоя на одном месте, что характерно для фехтования, но только не для рукопашки. Удары кулаком как на выпаде, так и с места осуществлялись по принципу «мой кулак подобен острию шпаги». Они не имели ничего общего с английским боксом.
Нижний удар ногой Шарлемон рекомендовал выполнять следующим образом: корпус отклоняется назад и как бы выталкивает прямую ногу вперед, а руки опускаются вниз. В случае ударов по верхнему уровню руки отводятся в противоположную от цели сторону для уравновешивания корпуса. В отличие от Лекура, Шарлемон усиленно пропагандировал такие удары, поскольку они достаточно эффектно смотрятся. Впрочем, он сам говорил о верхних ударах следующее: «чтобы не быть остановленным наверху, он должен выполняться с хорошей дистанции и быстро». Удары ногами были у Шарлемона скорее точными, чем сильными...
Впрочем, в системе Шарлемона существовали и весьма экзотические приемы, заимствованные из шоссона. Например, удар в живот обеими ступнями при опоре руками о землю; «колесо» с ударом двумя ступнями в грудь (или в голову) в момент выхода в стойку на руках; удар головой в корпус и другие. Практическая их ценность была незначительной, но зато они очень хорошо смотрелись на любых показательных выступлениях, игравших в классическом французском боксе очень важную роль.