Нас выгнали из сада на главную улицу села и остановили, а там уже было много заключенных. Среди пленных были офицеры. Были и раненые, которые еще могли передвигаться на ногах. Среди пленных были военные врачи и другие медицинские работники, уже оказывавшие помощь раненым. Меня тоже перевязали, а потом я сам стал перевязывать раненых. Среди пленных были и наши разведчики, их, кажется, человек с десяток. Некоторые были легко ранены. Но ни командира роты лейтенанта Степанова, ни его штатного Скалецкого здесь не было. Не было здесь и Зайцева, Синявина, Калки, Жихарева, Кузнецова и других отважных разведчиков. Они все умерли? Я вообще не хотел в это верить. Может быть, они где-то прячутся. Деревня большая, но не каждый закоулок обыскивали немцы. Из этих разведчиков, попавших в плен, они ничего не знают о вышеназванных товарищах. Здесь нет ничего удивительного, так как в конце матча ты не можешь понять, что произошло. Все смешалось. Среди пленных разведчиков был старший роты Махиня.
Большинство тяжелораненых в этом селе находились в своих домах. Не исключено, что немцы расстреляли многих из раненых. Этого от них можно было ожидать, потому что в подвале, где располагался штаб бригады, было много раненых и немцы их всех уничтожили. В этом селе было много убитых, как наших, так и немецких солдат. Но немцы уже успели подобрать не только раненых, но и убитых, а наши до сих пор продолжают лежать даже тяжелораненые, не говоря уже о погибших.
Пленных погнали по улице вглубь села. По обеим сторонам улицы почти у каждого дома стояли немецкие танки, а возле танков и даже на броне танков немецкие солдаты. Рядом с немцами стояли молодые русские девушки, а местами и пожилые жители. Несколько девушек, указывающих на нас, что-то сказали немецким солдатам, а потом все засмеялись. С брони танков несколько немцев фотографировали проходящих пленных. Где-то посередине села, а может и дальше колонна пленных была остановлена. Здесь тоже была колонна пленных, даже больше, чем у нас. Теперь пленных оказалось приличное количество, с такой силой еще можно было воевать. Да, хорошо воевали. Посмотрите, сколько их, немцев, набилось. Если бы не танки... А одними пулеметами танки не остановишь. А к концу боя пулеметы оказались ненужными, так как диски были пустые.
Колонну пленных окружили немецкие автоматчики. Тут же, недалеко от колонны, было много немецких офицеров. Они громко о чем-то говорили. С разных сторон заключенных продолжают фотографировать не только фотоаппаратами, но и на пленку. Возможно, для киножурнала. Мы должны показать нашим гражданам там, в Германии, как бороться с русскими. Пусть смотрят, черт с ними. Это не победа, это лишь временный успех.
Кто виноват в пленении нескольких сотен человек? Сами солдаты? Я так думаю. Солдаты сражались до последнего, пока была возможность сражаться. Офицеры? Но они тоже воевали вместе с солдатами и теперь они с ними. Старшие офицеры, майор и выше? Они тоже были теперь среди заключенных. Кто тут виноват рано или поздно выяснится. Но можно смело сказать, что большинство попало в плен в бою, так как другого выхода не было. Выход, конечно, был пустить пулю в лоб. Но это, конечно, ничего бы не изменило. Если кто и сдался добровольно, то лишь единицы, да и то маловероятно.
Я расскажу вам лично о себе. Непосредственного участия в этих ожесточенных боях я не принимал, но все равно был со всеми и до последнего помогал раненым, пока сам не был ранен. И я встал, когда немецкий солдат ударил меня ногой и направил на меня автомат. Что мне оставалось делать? Я проснулся. В моем маленьком ружье не было ни одной пули, да оно и не помогло бы. Так я оказался со многими в плену.
Всем пленным приказали выстроиться в колонну по пять человек, и когда построение закончилось, впереди пленных вышел толстый немецкий офицер. Все его слова переводил переводчик, тоже немец. Вот примерно, что сказал немецкий офицер: «Ваш 5-й гвардейский механизированный корпус потерпел поражение в этом бою. 55-я бригада была полностью уничтожена. Командир бригады погиб в бою. 54-я и 51-я бригады были полностью уничтожены. Он даже назвал некоторых из старших офицеров, которые погибли или попали в плен. После небольшой паузы офицер снова заговорил: «Все коммунисты выходят из строя и сдают свои большевистские партбилеты или уничтожают их, но на наших глазах. Коммунисты есть? Приказываю всем выйти из строя! Три шага вперед! Ни один не ушел из бизнеса. Повисла напряженная тишина. Это продолжалось, наверное, минуты 3-4, затем немец снова заговорил, на этот раз более строго: «Еще раз предупреждаю, что все коммунисты выходят из строя и сдают партбилеты. Две минуты на размышление! Но на этот раз никто не вышел. «Значит, коммунистов нет? Все беспартийные? — продолжал немецкий офицер. «Ну… У кого партбилет найдется, того сразу расстреляют! У кого ружья и кинжалы - сдавайтесь! Любой, кто просто попытается спрятаться, будет расстрелян, как будто он не подчиняется немецкому верховному командованию. И все же во время марша соблюдайте дисциплину, не отставайте, не выскакивайте из строя. За нарушение конвоя имеет право применить огнестрельное оружие. Все поняли?" Затем он приказал вышестоящим офицерам, начиная с майора, сломаться. Кажется, более десяти человек вышли из строя. Тут же подъехал грузовик, накрытый брезентом, и этим офицерам было приказано подняться наверх в нее.Машина поехала сразу.Куда их повезли,никто не знает,и может никогда не узнает.
Колонна забеспокоилась, заговорила. Где их могли взять? Это стрельба? И тут гнусавый, пожилой пленный солдат с разбитым носом так ехидно бормотал: «Взяли наших майоров и подполковников на расстрел, а потом возьмут и капитанов и лейтенантов. Я знаю немцев. Они основательны и спланированы. Нам, простым людям, бояться нечего, нас не тронут. Работать надо и всем, а те, кто работает, те и кормятся неплохо. Я хорошо их знаю. В их плену я находился более трех лет во время Первой мировой войны. Кто-то из заключенных одернул его: «Папа! Не паникуйте и вообще заткнитесь." "Я не буду паниковать, я говорю правду, поверьте мне, ребята." Он хотел сказать что-то еще, но не успел. Чья-то сильная рука почти полностью отрубить ему голову.Все произошло тогда так быстро,что даже немцы не обратили внимания.Рядом с этим носовым солдатом был Татер,бывший матрос,так он наверное перерезал себе горло бритвой или очень острым ножом.Сработало ну.Правильно сделали.Наука будет другой.Но теперь всем офицерам среднего командного состава было приказано разбиться и выстроиться по пять во главе колонны.Офицерам было приказано построиться перед старшинами и сержантами , а затем и перед солдатами. Когда эта церемония закончилась, среди пленных офицеров из строя вышел врач и попросил слова. Ему разрешили. Он задал офицеру вопрос: "Что будет делать немецкое командование с нашими ранеными, кого много в домах этой деревни?» Ответ был: «Все раненые будут отправлены в госпиталь для военнопленных, где им будет оказана квалифицированная медицинская помощь и хорошее питание». Только вряд ли кто-то верил, что немцы будут так гуманно вести себя с нашими ранеными. Не исключено, что их действительно вывезут из села, но вряд ли доставят в больницу. Вернее, где-то далеко.
Тюремная графа рассказывалась-рассказывалась несколько раз и записывалась в маленькие зеленые книжечки. Но и это остановило. Была дана команда: «Внимание! Левый! Шаговый марш! Эту команду дал пленный капитан, немцы назначили его, так сказать, старшим. Под усиленным прикрытием пулеметов колонна двинулась в неизвестном направлении. Это было в последних числах января 1943 года.
Больше интересных статей здесь: История.
Источник статьи: Во вражеском плену (3).