Принято считать, что само понятие «специальные операции» относится только к силам специального назначения. Но это не так. Военная история знает примеры специальных операций самого разного характера. Одна из самых необычных воздушных спецопераций была успешно проведена во время Второй мировой войны и получила название «Даунвуд» («Хлыст).
Мартовской ночью 1943 года тяжелый бомбардировщик Королевских ВВС «Ланкастер» вернулся из очередного налета на Германию. Молодой майор Гай Гибсон, сидевший в кабине самолета, знал, что это его последний полет перед отпуском, поэтому с нетерпением ждал заслуженного и в полном смысле этого слова с трудом завоеванного отдыха был. Гибсон воевал с самого начала боевых действий. То есть с 1939 года он принимал участие в знаменитом воздушном сражении «Битва за Британию» и ему приходилось поднимать в военное небо дальние бомбардировщики и ночные истребители, так что причин для усталости было много.
Однако этим радостным планам не суждено было сбыться. На следующее утро адъютант эскадрильи уже стоял в комнате майора, получая только что полученный приказ «сверху» — немедленно явиться в штаб авиагруппы. Вице-маршал авиации Кокрейн был старой гвардией и не любил длинных преамбул вроде: «Как насчет того, чтобы сесть на следующий самолет?» Гибсон глубоко дрожал в душе. Опять немецкое небо пронзили немецкие зенитки и ночные истребители, снова слепящие лучи прожекторов и пулеметные следы?!
Но майор просто сказал вслух: «Что это был за полет?» Ответ не был однозначным, но было интересно. "Полет очень важный, наверное, самый важный за всю войну. К сожалению, больше ничего сказать не могу. Хотите заняться этим вопросом?».
Среди офицеров Королевских ВВС царили вполне демократические отношения, поэтому, когда Гибсон ответил, что готов и просто вспомнил, куда положил свой летный костюм, вице-маршал сказал, что в этом нет необходимости. Вот и все, что я сказал. Торопиться.
Так началась подготовка к операции «Даунвуд», одной из самых шокирующих и опасных из сотен воздушных операций Второй мировой войны. Гай Гибсон был назначен командиром роты специального назначения, которая временно называлась просто «Х» (х), пока ей не был присвоен обычный номер).
Однако недостаточно просто написать приказ о формировании самостоятельных ВВС, необходимо подобрать кадры, такие как летчики, механики, оружейники, штабные офицеры, создать все необходимые документы и перевезти самолеты и сотни задачи надо выполнить. Другие могут не иметь никакого отношения к боевым задачам. Тем не менее, эскадрилья была сформирована всего за два дня.
Гибсон получил право отзыва личного состава из любого авиакрыла Королевских ВВС. Дело в том, что он сам даже не знал, какие задачи им нужно выполнить. Единственное, что он может сказать наверняка из своего опыта, это то, что то, что им уделяется столько внимания со стороны высшего командования, означает, что надвигается что-то очень серьезное и важное, а это, в свою очередь, означает увеличение риска. Действительно, было указание командования усиленно готовиться к морскому полету на очень малых высотах. И молодой командир эскадрильи не скрывал всего этого от своих подчиненных, а поскольку новичков среди них не было, они уже все прекрасно понимали. Среди вновь прибывших пилотов отказов не было. Сам Гай Гибсон писал о своей эскадрилье в своих мемуарах: Они приехали сюда со всего мира, включая Австралию, Америку, Канаду, Новую Зеландию и Великобританию. Все были зациклены на одной идее: никогда не выпускать из стальной хватки врага...Это была лучшая команда в мире. Если кто-то говорит иначе, я просто смеюсь».
Первый доклад Гая Гибсона в качестве командира своему начальству весьма примечателен. "Эскадрилья была сформирована 20 марта 43 г. Все необходимое для обучения прибыло 25 марта 43 г. За этот период было выполнено несколько маловысотных учебных полетов. 22 марта 1943 г эскадрилья была разделена на два звена парашютов нет, но некоторые были позаимствованы у 57-й эскадрильи. Спасательных жилетов еще не было, но пилоты были Мы не обращаем на это внимание при полетах. Большинство людей думают, что мы летим очень низко, поэтому волноваться не о чем О. Все самолеты в хорошем состоянии. Завтра начнутся полномасштабные тренировки. Экипаж собран».
Через несколько дней майору Гибсону позвонил начальник штаба авиагруппы и сообщил, что ему (Гибсону) необходимо встретиться и поговорить с учёными, работающими над проектом Даунвуд. Гибсон в своих мемуарах называет этого человека Джеффом, но его настоящее имя было Барнс Уоллис. Уоллис был довольно известным авиаконструктором в Британии. Встреча произошла в секретном подземном бункере, в беседе приняли участие лишь несколько человек. Здесь Уоллис рассказал собравшимся в исследовательском центре пилотам примерно, какую миссию им предстоит выполнить, но не уточнил, какие именно объекты были выбраны для атаки.
Смысл объяснения можно резюмировать следующим образом. На территории противника есть несколько целей, которые крайне уязвимы для атак с воздуха. Эти объекты имеют большое военное значение. Но уверенное их уничтожение с помощью бомбометания требует очень точной работы всего экипажа, поскольку допустимое отклонение при попадании бомбы не должно превышать нескольких метров. Работать необходимо в условиях сильного сопротивления зенитных орудий. Особо важным объектам ничего не остается, как прикрываться мощными системами ПВО. Главный тяжелый бомбардировщик Великобритании «Ланкастер» был способен перевозить весьма приличное количество взрывчатки в виде бомб и мин на большие расстояния, но этот груз он нес на очень малых высотах, около 300 футов. 91 метр). В этом случае бомбардировщику пришлось бы уйти на надводный боевой курс.
Последний пункт озадачил Гибсона. Он уже участвовал в воздушных поисках немецкого линкора «Тирпиц» и знал, что такое даже нормальный полет над необозначенным морем в случае вынужденной посадки или сброса с парашютом, шансы на выживание практически равны нулю. Однако отступать уже было нельзя, тем более что вскоре стало ясно, что нам придется лететь не над морем, а над большим озером. Это стало ясно после того, как командование потребовало провести ночные тренировочные полеты над самым большим озером Британии, которое находится недалеко от базы ВВС.
Наконец настал день, когда командиру 617-й эскадрильи сообщили, что он должен атаковать цель. Это были плотины Рурской долины.
рурская область уже давно является самым промышленно развитым регионом Германии с многочисленными угольными шахтами и сталелитейными заводами. Большое количество немецких военных предприятий было разбросано по всей стране, но переместить крупные объекты тяжелой промышленности было невозможно. Слабым местом Рурской долины было ее водоснабжение. В 1911 году немцы построили огромную дамбу, чтобы перекрыть долину Мен, по которой протекает река Рур. С помощью этой плотины немцам удается поддерживать уровень воды, необходимый для снабжения своих промышленных предприятий и населения. Плотина имеет длину 850 ярдов (780 метров) и высоту 150 футов (46 метров), а образовавшееся озеро имеет длину 12 миль (20 км) и вмещает 140 миллионов тонн воды. Рядом находится еще одна плотина гораздо меньшего размера, называемая Сорпе.
Обе плотины хранили почти 76 процентов всей воды, доступной в Рурской долине. Если бы эти плотины были разрушены, это привело бы к нехватке воды для промышленности и населения, что привело бы к очень серьезным последствиям. Более того, наводнение, которое начнется после разрушения плотины, принесет больше разрушений, чем могут вызвать даже самые сильные бомбардировки. Однако любая плотина – очень мощное сооружение, поэтому для ее разрушения требовалась обычная авиационная бомба, даже очень мощная. Барнс Уоллис предложил для этой цели довольно необычное оружие. Его расчеты показали, что если бы в непосредственной близости от подводной части плотины произошел мощный взрыв, ударные волны могли бы ослабить конструкцию плотины и полностью разрушить ее. Под руководством Уоллиса цилиндрические мины были разработаны и вращались с помощью специальной системы непосредственно перед сбрасыванием с малой высоты. Именно за счет вращения мина отскочила от поверхности воды, затем затонула возле самой плотины и взорвалась на определенной глубине. Для этого мины оснащались гидростатическими взрывателями.
пока мина разрабатывалась и испытывалась, экипаж Gibson Squadron проводил интенсивные тренировки. Летчики тренировались летать на очень малых высотах ночью, в сложных метеоусловиях и при сильном сопротивлении ПВО противника. Основная трудность при освобождении мины заключалась в том, что его приходилось осуществлять с высоты 18,3 м на скорости 400 км/ч на расстоянии примерно 400 метров от плотины. Чтобы мина не взорвалась преждевременно и не перепрыгнула дамбу, нужно было точно придерживаться этих условий. Для четкой фиксации высоты выхода бомбардировщика на боевой курс каждый самолет был оборудован двумя прожекторами: возле носа и хвоста. Он был ориентирован по диагонали к горизонту и с высоты 18,3 метра рисовал на темной воде острую «восьмерку».
Операцию назначили на 16 мая 1943 года. Максимальный уровень воды возле плотины ожидался именно в этот день, а точнее ночью. Кроме того, была ночь полнолуния, поэтому условия ночного полета должны были быть благоприятными для пилота. К этому моменту все экипажи, участвовавшие в операции, были полностью обучены, а 20 «Ланкастеров», специально модернизированных для постановки мин, ждали пилотов на авиабазе RAF Scampton в Линкольншире. Подполковник Гибсон привел команду из девяти человек к плотине реки Мион. Вторая группа из пяти бомбардировщиков под командованием капитана Маккарти должна была атаковать плотину Сольпе. Наконец, третья группа из пяти Ланкастеров под командованием капитана Таунсенда служила мобильным резервом.
Группа Маккарти вылетела в 21:00 и направилась к плотине Сольпе, но попала под сильный зенитный огонь над Нидерландами. В результате бомбардировки два бомбардировщика были сбиты, два получили повреждения и вернулись. Из всей группы продолжил полет только командир капитан Маккарти. Он задержался на взлете из-за мелких проблем и летел на 100 километров позади остальной группы, поэтому не смог получить долю немецких зенитных орудий. Тем временем собственная группа Гибсона продолжала лететь на юг. Ланкастерцы состояли из трех соединений по три машины в каждом. Позже остальных, уже около полуночи, выступила резервная группа. Его задача заключалась в том, чтобы подойти к цели по возможности незамеченным и заменить экипаж основной группы, если он не сможет выполнить задачу. Обойдя основные центры ПВО в Руре, Гибсон вывел группу в район цели, и вскоре британские летчики увидели в лунном свете огромные очертания дамбы. Так началось то, к чему 617-я эскадрилья готовилась несколько месяцев.
Позже, пережив и переосмыслив все во время написания мемуаров, Гибсон с явным ужасом вспоминал события той ночи. Мы взяли прямой курс и начали нырять к спокойной воде в двух милях от нас. Перед носовой башней появился силуэт плотины, ее очертания отчетливо выделялись на фоне тумана, покрывавшего долину. Я мог видеть башню. Я мог видеть шлюз. Я мог видеть все. В моем бомбардировочном спаме говорилось: Это просто волшебство».
Как и все бомбардировщики, он немного волновался, если не мог видеть точку прицеливания. Но когда мы перепрыгнули через высокую ель, он отреагировал сразу. Я чуть не врезался в дерево».
«Успокойся, Спэм. Мы собираемся набрать высоту.» Затем я сказал Терри: «Проверь свою высоту, Терри». Пулфорду: «Бортинженер, контролируй скорость». Тревору: «Стрелок, приготовь пулеметы». Спэму: «Начнем, Спэм». Терри включает прожектор и начинает отдавать следующие команды: Точно – Точно».
Мы летели ровно на высоте 60 футов. Пулфорд быстро начал произносить заклинание. Сначала я немного опустил закрылки, чтобы замедлить самолет, затем добавил немного газа, чтобы стрелка указателя скорости оказалась точно над красной линией. Спам начал попадать в поле зрения башни. Затем он нажал на выключатель и активировал предохранитель. Я перешел на боевой курс.
Нас заметили зенитчики противника. Они могли видеть прожекторы даже в двух милях от плотины. Они открыли огонь, и к самолету понесся светящийся след. Это был ужасный момент. Мы даже не имели права развернуться и шли со скоростью четыре мили в минуту навстречу орудиям, которые собирались нас уничтожить. Все этого не хотели, и я тоже. У меня было время подумать: «Еще минута, и мы все умрем, верно?» Вот что я думал в то время.
Обратите внимание: Ценный рубль 2008 года, за который можно выручить 29000 рублей.
«Это ужасное чувство, страх. Ужасный страх», — сказал я через плечо Пулфорду, которому оставалось пройти еще несколько сотен ярдов. «Оставьте ручку в покое и будьте готовы вытащить меня из кресла, если меня убьют».Бортинженер был немного удивлен, когда я его увидел.
Но «Ланкастер» поспешил вперед, и я начал вглядываться в особый прицел в лобовом стекле. Спам застрял в углу моего зрения, его рука лежала на кнопке сброса. Специальные механизмы на борту уже начали действовать. Он должен сбросить мины там, где они нужны (мы на это надеялись). Терри продолжал следить за высотой. Джо и Трев начали поворачивать ствол пулемета. Зенитчики нас хорошо видели, но мы летели слишком низко. У меня появилось предчувствие исхода всей операции. Мой самолет очень маленький, но эта плотина очень большая. Он толстый и твердый. А мой самолет ужасно мал. Мы скользили по поверхности озера, и мои лучники открыли огонь по вражеским зениткам. Они в свою очередь начали поливать нас горячим свинцом, а вокруг гремели снаряды. По какой-то причине ни один из них в нас не попал.
Спэм сказал: «Влево, еще немного влево, прямо, прямо, прямо, оставь это в покое».
В течение следующих нескольких секунд почти одновременно произошло несколько событий. Потрескивающий пулемет в носовой башне Джо выбросил полосу света, которая ударила в левую башню плотины. Пулфорд съежился рядом со мной. В воздухе висел запах сгоревшего пороха. Холод прокрался из-под кислородной маски. За окном летели следы от здания электростанции – все они были одного цвета. Однако немецкий огонь был крайне неточным. Стена плотины находилась неподалеку. Спам кричал: «Мина упала!» Хатч выпустил красные сигнальные ракеты, чтобы ослепить зенитчиков. И все начало улучшаться. Кто-то сказал это по радио. "Лидер, это здорово. Молодец».
Это все сделано. По крайней мере, мы выпрыгнули из костра и вздохнули с облегчением.
Тревор сказал: «Теперь мы собираемся уничтожить этих ублюдков». Он начал лить воду в плотину длинными очередями, пока пулеметы больше не могли до нее дотянуться. Когда мы начали оглядываться назад, мы увидели столб воды высотой 1000 футов. Это указывало на то, что мина взорвалась. Я остался доволен, что спам был направлен правильно и взрыв произошел именно там, где мне было нужно. Когда мы приблизились, мы увидели, как взрыв мины создал огромный водоворот, а вода кипела и пузырилась, как будто на нее обрушился ураган. Сначала мы подумали, что дамбу прорвало, поскольку огромный поток воды хлынул через хребет. Мины можно устанавливать только на ровных участках, поэтому пришлось ждать. Пришлось ждать, пока озеро успокоится.
Мы ждали. Я ждал около 10 минут, но мне показалось, что прошло несколько часов. Хоппи, вероятно, потребовалось еще больше времени, потому что ему нужно было атаковать следующим. Тем временем все немецкие истребители должны были сойтись к нашей цели. Они знали, что мы собираемся делать, но мы летели для них слишком низко. Они не могли нас видеть и не могли напасть на нас. Наконец, «М Мэйб». Вы можете атаковать. Удачи. - Хорошо, я нападу. Хоппи всегда был несколько неосторожен, но это не мешало ему быть очень осторожным, когда дело касалось единственного, что он знал: войны. Он начал приближаться. Он прошел сквозь деревья, где я был несколько минут назад. Я мог ясно видеть сходимость прожекторов, когда самолет скользил над водой. Мы видели, как он приближался к плотине. Зенитчики в конце концов поняли, с какой стороны летит самолет, и атаковали его. Он был в 100 метрах от своей цели, когда кто-то в ужасе закричал по радио. Меня ударили!»
«М Маве» горел. Шальная пуля попала в один из бензобаков, оставив за самолетом длинный шлейф пламени. Он сбросил мину, но бомбардировщик, судя по всему, был ранен, поскольку пролетел над плотиной и направился прямо к зданию электростанции. Хоппи отчаянно пытался набрать высоту, чтобы дать экипажу возможность катапультироваться. Когда он поднялся на высоту 500 футов, яркая вспышка света пронеслась по небу, и одно из крыльев самолета отвалилось. Затем сам самолет развалился на части, отправив на землю дождь горящих обломков. Большой пожар вспыхнул в поле примерно в пяти милях за плотиной. Кто-то сказал: «Бедный старина Хоппи!» Эти ублюдки заплатят».
Внутри меня все закипело, и Тревор предложил: «Давайте выберем другой подход и пристрелим их». В этот момент взорвалась мина Хоппи. Он упал перед зданием электростанции, создав ярко-желтый столб пламени и огромный шлейф черного дыма. Мне пришлось ждать, пока оно пройдет. В долине не было ветра, поэтому пришлось долго ждать».
По окончании атаки британская авиация совершила контролируемый облет объекта. Пилоты, слегка дрожа, увидели под собой пролом в плотине длиной около 100 метров, через который на равнину вылился страшный поток воды. С тех пор расчеты показали, что в Рурскую долину утекло не менее 130 миллионов тонн воды.
Гибсон приказал оставшимся самолетам группы вернуться на базу и взять курс на реку Эдер, которая имела более низкую местность и поэтому представляла собой гораздо более сложную цель. Через несколько минут после прибытия Гибсона над дамбой появились машины 2-й ударной группы. Началась атака на вторую цель. Бомбардировщикам здесь было легче работать, так как зенитного огня почему-то не было вообще. Капитану Шеннону пришлось шесть раз подойти к цели, прежде чем правильно сбросить мину. Вслед за ним на линию атаки прибыл самолет Генри Мозли. И тут произошло что-то непонятное. Бомбардировщик этого экипажа немного опоздал с сбросом мины, в результате чего смертоносный груз попал в верхнюю часть дамбы. Яркая вспышка света на мгновение осветила всю долину, и в свете этой вспышки экипаж Гибсона отчетливо увидел силуэт самолета, поднимающегося вертикально над эпицентром взрыва. Выясняется, что «Ланкастер» Мозли был разрушен взрывом, в результате чего погибли все находившиеся на борту. И через минуту вдруг в воздухе послышался усталый голос: «Кажется, нормально.» Это был голос Генри. Но сколько ни звонили радиоработники, о нем так и не услышали. Оставшийся экипаж снова сделал круг, вглядываясь в темноту в поисках вспышки взрыва, но не смог увидеть своих собратьев. Что на самом деле произошло с этим экипажем, остается неизвестным.
Наконец, у Гибсона остался последний член экипажа, Лес Найт, с миной на месте. Если бы эта шахта пропала, Эдельдам остался бы нетронутым в ту ночь. Однако именно этот подход оказался успешным. "Мы пролетели над ним метров на 400 вправо и увидели, как мина упала в воду. Мы видели, как она затонула. Мы стали свидетелями пугающего толчка, потрясшего нас до самого основания, и плотина рухнула мгновенно, словно гигантская рука пробил дыру в песчаной башне. Масса кипящей воды хлынула в долину Касселя. Лес был так взволнован, что забыл выключить передатчик и мог слышать, как экипаж разговаривает друг с другом…
Долина ниже Эдельдама круче ручья, и мы некоторое время шли вдоль кромки воды. Мы наблюдали, как масса кипящей, бурлящей воды вырвалась из дыры и обрушилась. Я увидел шесть больших волн, катящихся по долине. Сначала они зачистили здание электростанции. Мы увидели, что огни соседних деревень быстро погасли, словно огромная черная тень накрыла долину. Стена воды помчалась на меня, как экспресс. Мы знали, что в нескольких милях отсюда находится большая тренировочная база Люфтваффе. Это был большой современный аэродром со множеством построек, включая подземные ангары и подземные казармы... Я пошел домой. Разрушение плотин на реке Эдер вызвало еще большие разрушения, чем на реке Мен. В узкую долину обрушилось почти 200 миллионов тонн воды, сметая все на своем пути.
Плотина на последней реке, Зорпе, также была атакована, но безуспешно. Однако это уже не могло омрачить победу британских летчиков. Месяцы тяжелых и опасных тренировок не прошли даром, как и гибель нескольких членов экипажа. И хотя все участники операции прекрасно осознавали, что разрушение нескольких дамб в Рурской долине не будет иметь прямых последствий для разгрома Германии, эта уникальная воздушная спецоперация так и осталась стратегическим, если не военным , важность. Потом психологически. Немецкий народ пережил все кошмары воздушных налетов, а Люфтваффе убедились, что одновременно защитить весь Рейх от авиации союзников невозможно.
26-летний подполковник Гай Гибсон стал символом своего поколения летчиков, которые, несмотря на опасности, ночь за ночью пробивались сквозь заслоны немецкой ПВО и сквозь заслоны истребителей ПВО, чтобы начать войну. В Германию. Год спустя Гай Гибсон не вернулся с очередного боевого задания. Но после него осталось основанное им элитное подразделение — 617-я эскадрилья, которая в ВВС Великобритании стала известна просто как «Дамбастеры». Незадолго до смерти он все же успел написать небольшие мемуары «Впереди вражеский берег». В ней очень живо и живо описаны как события знаменитой «Битвы за Британию», так и детали операции «Даунвуд». И до конца войны 617-я эскадра совершала особо важные и особо опасные рейды, в том числе потопление линкора «Тирпиц» и разрушение виадука Берефельд на западе Германии.
Олег Рязанов
Военная история Вторая мировая война Герой Авиация Бомбардировка Длинный пост 2Больше интересных статей здесь: История.
Источник статьи: Гибсон: человек, который хотел утопить Германию.