Первая запись здесь Воспоминания военного фельдшера. Предисловие
Наше отделение возглавляла врач Елизавета Дмитриевна. Она же была заведующей отделением. Молодой, 1920 года рождения, не женат. Капитан Баранов, политрук госпиталя, ухаживал за ней. Ему уже больше 50 лет. Совсем седой, как старый бобр. В Казани у него не только дети, но даже внуки. Он постоянно с нашим врачом. На работу приходят вместе, с работы вместе уходят... А он с ней спит. Они живут так, как будто они женаты. И она хорошая девочка и у нее красивое лицо. Нашла ли она что-то хорошее в старике? Это явно что-то. И этот капитан хорошо пил. Были случаи, когда он напивался так, что ночевал в нашей палате. В пьяном виде он рассказал нам о своих отношениях с Елизаветой Дмитриевной. Что насчет нас? Мы просто смеялись. Кто не хочет услышать, как старик говорит о своей любви к девушке?
Несколько слов о свете. Свеча — деревня районного значения. Здесь находится крупный железнодорожный узел. В Свече есть два клуба – региональный и железнодорожный. На вокзале была областная столовая и ресторан-буфет. По воскресеньям был большой рынок. На рынок пришло много людей. На базаре продавались разные старые вещи и сельскохозяйственная продукция. Цены были очень высоки: килограмм масла или меда стоил 200 рублей, дюжина яиц 60 рублей, а водка разливная, кажется, 130 или 140 рублей за литр.
В больнице был свой кинотеатр. Киномехаником была молодая девушка по имени Аня. Часто были картинки. Часто и концерты, чаще всего готовятся самостоятельно. В больнице были работник культуры и аккордеонист. Иногда привозили концерты из города.
7 ноября 1945 г., октябрьский праздник. Утром, в десять часов, поздравить больных пришли заведующий больницей майор Гмыря, секретарь райкома большевиков Воронова и секретарь комитета комсомола. Каждый пациент получил небольшой подарок. Во время обеда им дали по 100 граммов водки.
После октябрьских праздников г. Лейтенант Венка Калугинг. Весь отдел провожал его до вокзала. Сопровождать меня пришла медсестра. Неважно, как с ним. Мало шансов на выздоровление.
В том же месяце умер старший лейтенант Корчагин Иван Михайлович. Он умер в полном сознании. За несколько часов до смерти он даже написал прощальное письмо, вроде завещания. Телеграмма была немедленно отправлена в Москву. Пришла его сестра. Похороны состоялись на третий день. Корчагин был коммунистом, поэтому его похоронили по правилам.
Старший лейтенант Антон Зуев был председателем нашего отдела. Кроме того, он завел отдельную тетрадку, в которую записывал благодарности и выговоры больным. Был введен следующий порядок: если кто куда-то ходил, с кем-то и как-то проводил время, он должен обо всем этом ему доложить. И не как-нибудь, а по команде "тихо". Однажды выяснилось, что Сашка Шестаков пропал, был с девушкой. Он вернулся утром первым и сразу же стал докладывать по команде «внимание»: «Товарищ старшина отделения! Младший лейтенант Шестаков прибыл из самоволки. Я там ночевал... Вместе с таким-то...». Короче говоря, он подробно рассказал о своих ночных приключениях. Все данные были зафиксированы в блокноте, после чего Зуев выразил благодарность Шестакову. Шестаков кричал: «Служу Советскому Союзу!» Но кричал слишком громко. Сестры и врач Елизавета Дмитриевна вбежали в палату. — Что случилось? Почему ты так громко кричишь? Пришлось объяснять, что мы повторяем воинские уставы, что-то забыли. Похоже, они так и думали. Однажды эта тетрадь попала в руки к Елизавете Дмитриевне. Несколько дней она держала его при себе, но потом отдала. А там было написано о-о-о! Ты умел читать! Хорошо, что там о ней ни слова, а то бы дело!
В последней декаде декабря началась подготовка к Новому году. Привезли деревья. Больница не делала общую елку, каждая палата делала себе отдельную елку. Наша палата серьезно отнеслась к этому событию. У нас получилось по 15 рублей, на эти деньги мы купили деревянную бумагу разных цветов, разные елочные украшения и около сотни свечей. Хлопок дали в больнице. Через пять дней наша елочка стала неузнаваемой. Настоящая красавица! Во всей больнице такой елки не было ни у кого.
Мы решили встретить Новый год с медсестрами, сначала в нашей палате, а потом на квартире у одной из медсестер. Но для этого требуется разрешение директора больницы. Заведующий больницей был строг, думали, что ничего не выйдет. Однако он пошел нам навстречу – позволил отпраздновать с медсестрами.
31 декабря вечером к нам в приход пришли все сестры нашего отделения. Врач пришел с замполитом. Нары были отодвинуты, а рядом с елкой стояли два уже накрытых больших стола. Вот и все: водка и закуски. Но выпивали не более двухсот граммов. Потом со столов убрали и начались танцы. Заиграл аккордеон. Они развлекались до 12 ночи, а потом переехали на квартиру к медсестре. Она жила далеко от больницы. Здесь не было дров. Нас тут же пригласили к столу. Там тоже все было. И вино, и закуски. Сестры тоже готовились к этому празднику. Они играли до утра. Они вернулись в больницу в полдень 1 января. Во время этого праздника между нами и медсестрами завязалась дружба. Дружба доходила до того, что многие женились.
После Нового года начались разговоры о выписке из больницы. Насильно никого не удерживали. Если хотите выйти, пройдите комиссию. Комиссия определяет группу инвалидности, после чего - домой. В армию никого не отправили. Только дембель по состоянию здоровья. И я очень хочу домой. В конце концов, большинство из нас пошли в армию перед войной или в начале войны и с тех пор не были дома.
Самым первым его увидел бортинженер лейтенант Роллер Леонид. Через несколько дней лейтенанта Петра Корчагина препроводили домой в Казань. Еще в ноябре Корчагин женился здесь, на Свече. И женился на бывшей военной девушке, у которой уже был ребенок. Она когда-то была на фронте, там забеременела, сейчас воспитывает дочь. Над Корчагиным долго смеялись, а он не обращал внимания, посылал всех к черту или еще дальше. Так он ушел с этой девушкой.
В конце января он выехал на Ленинградскую ул лейтенант Соловьев Витя. После Нового года он женился на самой толстой медсестре Маше. По национальности Маша коми. Он ушел один, без Маши. А через две недели Соловьев вернулся. Говорит, что в Ленинграде тяжело с едой и квартирами. Он провел ночь в нашей больнице. Он взял у Маши два чемодана мяса, но снова оставил ее. Жила Маша с родителями и неплохо. Теперь он идет с ней. За зиму Соловьев несколько раз приезжал к Маше и каждый раз забирал у нее разные продукты. Но Маше там никогда не везет. Похоже, он совсем не хочет ее забирать. Пока трудное время, он будет кормить за ее счет, а потом забудет. Несколько маловероятно, что они поженятся по-настоящему.
В конце января провожали домой поручика казачьих войск, весельчака Михаила Епхиева. Он хотел провести зиму в больнице, но за ним с Кавказа приехал зять. Пришлось комиссовать. Его зять пробыл в нашем собрании целую неделю. Весь отдел провожал его до вокзала. В свечке осталась его возлюбленная - секретарь райкома ВЛКСМ. Однако вскоре она вышла замуж за демобилизованного матроса.
Искусство. Лейтенант Скрипин Василий Иванович женился на старшей сестре нашего отряда Фаине Сергеевне. Была даже настоящая свадьба. Из больных на свадьбе были только Якинчев Юрий и Шестаков Саша. Женился на медсестре Маше (большой) Зараховском и Абраме Исаковиче.
В середине марта я заболел. Начинает нагреваться. Я должен был лечь спать. Распознанный экссудативный плеврит. Жидкость поступала каждый день. Сделали пункцию для выхода жидкости. После пункции я не мог дойти до палаты. Сильная боль при дыхании. Прошло пять дней, и жидкость снова собралась. Пирсинга больше нет. В конце месяца температура стала постепенно снижаться. Но жидкость осталась и не растворилась. Врач сказал, что все в порядке. Даже лучше наоборот. Нет необходимости в пневмотораксе. Жидкость плотно сжала полость.
В апреле месяце привезли домой ул лейтенант Скрипин Василий Иванович. Пока я пошла одна, он говорит, что надо решить проблему с квартирой. Фаина Сергеевна осталась в Свече до особого распоряжения. Перед разговором. Плохая надежда... Может быть, он пошел прямо к жене. В больнице все были одиноки.
Сразу за ним были замечены сразу два человека, Антон Зуев и Иван Карпов. Они поженились перед отъездом. А также на медсестер: Зуев - на Шуру Ступникову, а Карпов - на Машу (бомбу). Эти сестры путешествуют с ними в качестве сопровождающих, чтобы не покупать билеты.
Многие уже ушли и из другого командного отдела. А больных в солдатских палатах осталось совсем немного. Обе офицерские палаты были объединены в одну, даже из солдатских палат добавилось по три человека. Все солдаты также размещались в одном большом отсеке. В общем, из двух отделов образовался небольшой отдел. Мальчики поехали. А те, кто тяжело болел, почти все умерли. Уволено более половины медицинского персонала. Больница доживает последние дни - скоро ее расформируют. Все больные переведены в военный госпиталь города Киров.
В последних числах апреля Зараховский Абрам Исакович был замечен с няней Машей (большой). Они едут к родителям Маши, живущим в деревне Псковской области. Они действительно поженились. Маша называет Абрама Аркашей, имя ей не нравится. Зараховский по национальности еврей.
14 мая всех больных доставили на вокзал. Поезд прибыл скоро. Через несколько часов мы были уже в городе Кирове. Ехали на автобусе от вокзала до больницы. Госпиталь располагался в большом трехэтажном каменном здании. Здесь было много больных. После санитарной обработки нас разместили на втором этаже. Нас всех, Юрия Якинчева, Сашку Шестакова, Андрюшку Пономарева, Абу Балмагамбетова и меня, поместили в одну комнату. Три офицера уже были здесь. Палата маленькая. Рядом с больницей был стадион. Когда проводились различные соревнования, можно было даже не выходить из больницы. Все было хорошо видно из окна. Рядом был Халтуринский сад и тут же, рядом с ним, пристань. Рядом были кинотеатры. Рынок был не далеко. Можно сказать, что все достопримечательности были рядом с больницей. Неподалеку находился самый большой ресторан города «Россия». Здесь нет свечей, вот куда ты идешь. Лишь бы деньги были. Нам регулярно платили. Здесь форму у офицеров тоже не отобрали. Их даже не пустили в город. Одним из требований было то, что все должны находиться в палате и выполнять все процедуры, назначенные лечащим врачом при посещении врача. Все это было сделано. Здесь мне снова откачали жидкость из плевральной полости. Через пять дней опять было так же, как до откачки. Сказали больше не будут откачивать, пусть там кудахтает.
В Халтуринском саду я встретил солдата из своего батальона. Его только что демобилизовали. Наша часть до сих пор в Румынии и там же, в военном городке возле станции Михау Брау. Старых солдат там не осталось, все демобилизовались. Батальон был укомплектован молодыми солдатами.
Больше интересных статей здесь: История.
Источник статьи: Госпиталь (2).