Входить в размышления о том, что вообще представляет собой религия довольно сложно. И потому отложим это на будущее. Установим рамки. Религия, в моем понимании, эта одна из сфер осмысления реальности в определенных представлениях. Религия в отличии от мифа куда более систематична, но в древности религия и миф часто переплетались, религия вплетала миф в свое идеальное полотно понимания мира и с помощью мифа объясняла, гиперболизировала те или иные аспекты бытия. Конечно, делалось это не с рациональной постановки цели. Религия зиждется на вере, а миф как чудесная история представал перед древними людьми как данность, нечто вполне реальное – повествование о том, что имело место. Многие из представлений выпестованных в рамках религиозных систем древнего мира оказались архетипичны и оказали влияние на все дальнейшее развитие человеческой культуры. Архетип культурного героя, обновления мира через потоп, недостижимость бессмертия. Все эти представления и парадигмы относятся к тем, чье влияние на историю человечества сложно переоценить. И многие из них оказались развиты в рамках религии Древней Месопотамии
Месопотамия, она же Двуречье – одна из колыбелей человеческой цивилизации, где к третьему тысячелетию до нашей эры сложилась развитая культура. Двуречье – современный Ирак, территория оплодотворяемая течением двух рек – Тигра и Евфрата, оказалось весьма продуктивно в плане религиозного и мифического творчества. Месопотамия предложила человечеству несколько версий его божественного происхождения, особое отношение к сакральной природе царской власти, первый миф о потопе и определенную этику человеческого поведения, зажатую между невозможностью обретения бессмертия и стремлением к счастью в посюстороннем мире.
Огромное влияние на становление и развитие религиозных представлений в Двуречье накладывало само политическое устройство древней Месопотамии. В то время, как политические процессы в Египте рано привели к его объединению, политическая жизнь Междуречья была основана на самостоятельном существовании многих городов-государств. Конечно, когда мы говорим о городе-государстве, на ум сразу приходит Античная Греция и Рим. Но месопотамские города были чем-то совершенно иным, фигура царя возвышалась над простыми общинниками, о развитии демократических идеалов не было и речи, а географическая особенность региона в отличии от Греции не стимулировала любознательность и склонность к культурным инновациям. Данные самостоятельные политические центры одновременно являлись и культовыми центрами почитания местных богов-покровителей. По сути дела, центральным элементом общественной жизни месопотамского города являлся храм. В рамках становящего культа божеств произошло рождение письменности, в храмы стягивались материальные блага, а фигура царя с древних времен включала в себя жреческий элемент. Храм обуславливал политическую жизнь общины. Контакты между отдельными городами привели к становлению пантеона божеств – боги других городов включались в систему религиозного почитания каждого города-государства, где на вершине оставался местный бог-покровитель.
В истории месопотамской религиозности необходимо выделить два периода, каждый из которых обладал своей спецификой:
1. Шумерский (IV-III тыс. до н.э.)
2. Семитский (аккадский) (II тыс. – 539 г. до н.э.)
Все дело в том, что фактически вся жизнь Месопотамии была обусловлена двумя культурными элементами. Древнейшим из них был элемент шумерский. Шумеры – загадочный народ, создавший первые образцы письменных документов, систему обучения писцов, заложивший основу местной религиозности. Откуда пришли Шумеры неизвестно. Считается, что они не относились к семитам, их язык, записывавшийся клинописью, дольше египетского оставался загадкой для ученых (научная грамматика шумерского языка была создана в 1923 г. А. Пёбелем). Полного словаря шумерского языка не существует до сих пор. Тем не менее история загадочных шумеров привлекала к себе внимание научного сообщества совершенно оправдано. С. Н. Крамер даже озаглавил свою книгу «История начинается в Шумере». И действительно, во многих областях шумерам принадлежит первенство и новаторство. Но культурный облик Месопотамии сложился не только благодаря им. Вторым элементом составившим его является элемент семитский – аккадский. В третьем тысячелетии произошло покорение шумерских городов семитским царем Саргоном Аккадским. С тех пор два элемента (в том числе языковых) переплелись друг с другом. Происходил религиозный синтез, а в землях Месопотамии обособленное существование городов-храмов сменилось универсалистскими стремлениями к созданию империй. К слову, шумерский язык не оказался забыт, он долгое время являлся эдаким аналогом средневековой латыни – языком культа. Но обо всем по порядку.
Происхождение шумерского населения остается загадкой. Таинственные шумеры, чья языковая принадлежность не определена, пришли откуда-то с севера и расселились в Нижней Месопотамии (тут необходимо уточнить, что течение Тигра и Евфрата, в отличии от Нила, шло с севера на юг – соответственно Нижняя Месопотамия это юг региона – там же будет располагаться знаменитый Вавилон). Шумеры подчинили себе местное население, так же остающееся смутным в плане происхождения. В дальнейшем, вновь с севера, на территорию занятую шумерами стали проникать семитские племена, пришедшие из сирийских пустынь – аккадцы. В конечном итоге, в середине III тысячелетия аккадцы под руководством царя Саргона добились покорения шумерских городов-храмов. Почва для объединения была уже унавожена – и до этого происходил процесс, который в конечном счете можно охарактеризовать как шумеро-аккадский симбиоз. С объединением страны он лишь усилился. Тем не менее в религиозном плане различие двух элементов было довольно заметно. Семиты привнесли в шумерскую религиозность личностный мотив – акцент на человеке, ввергнутом в мир, управляемый судьбой и богами.
Шумерская религия, как кажется, всегда носила на себе печать древности – она словно никогда и не была юной и молодой. В текстах шумеров зафиксирована первая попытка систематизации мира божественного. Во главе шумерского пантеона стояла триада Великих Богов (что сразу отсылает к сакральности числа три). Конкретная интерпретация этой триады крайне сложна. Но известно что к ней относились следующие боги: Ан, Энлиль и Энки.
Ан (аккад. Ану) – верховный бог неба, предводитель богов. Он отец богов, согласно своему титулу. Бог Ан был связан с богиней Ки – «землей». В этом виден классический мотив космогонической связи неба и земли, которая дает рождение миру. Результатом их связи был бог воздух Энлиль, позже разделивший своих отца и мать – отделивший небо от земли. Ану часто изображался в виде божества враждебного людям (так, например, по просьбе богини Иштар, в «Эпосе о Гильгамеше», он наслал небесного быка на город Урук, дабы наказать гордого Гильгамеша). Символом Ана считалась рогатая тиара – головной убор (украшение), символизировавший царскую власть. Культ Ана (Ану) полностью никогда не исчезал в древней Месопотамии, в частности, он считался одним из покровителей праздника акиту в Вавилоне, хоть и не играл в нем ведущей роли. Культ сохранялся, хоть значение Ана, как и других Великих богов слабело с ходом истории.
Энлиль (аккад. Эллиль – «Владыка-ветер») – бог воздуха, земли и бурь. Являлся куда более деятельным началом, чем его отец Ан, благодаря чему претендовал на главенство в шумеро-аккадском пантеоне. Именно он разделил небо и землю, создав структуры мироздания. Антропоморфное изображение Энлиля отсутствовало – он изображался в виде рогатого головного убора, шапки, украшенной бычьими рогами. Как и в случае с Аном речь идет об определенной символике власти.
Энки (аккад. Эа – «всезнающий Эа») – еще один из великих богов. Являлся божеством мудрости, подземных вод и подземного мира. Являл собой нечто вроде культурного героя – почитался как создатель культуры и реки Тигр. В отличии от Ана был доброжелателен к людям, являлся их покровителем. Культовым центром почитания Энки являлся город-храм Эриду. Существует спорное отождествление Энки с царством воды, на которой стоит земля. В действительности он был богом подземных пресных вод. Играл важную роль как в шумерские, так и в аккадские времена (в частности, был «зачинателем» бога Мардука – покровителя Вавилона). Его супругой была Дамкина. Характерной чертой его изображений было наличие рыбьего хвоста. По одному из мифологических сюжетов именно он в союзе с богиней Нинмах (так же его супругой) сотворил людей из глины. Так же, будучи покровителем людей именно он предупреждает доброго царя Зиусудру о готовящемся потопе, что помогает избежать уничтожения рода людского.
Вторым уровнем шумерского пантеона была триада планетарных богов – Нанна-Син (луна), Уту (Солнце, аккад. – Шамаш) и Инанна (Венера, аккад. Иштар).
Так же, вновь необходимо сказать вновь о том, что в отдельных городах процветали культы почитания различных божеств
Поговорим о различных аспектах месопотамской религии.
Человек: сотворение и связь с богами.
Существует как минимум четыре текста, в которых шумеры объясняли природу и происхождение человека. Наличие самостоятельных городов-государств объясняет множественность традиций, ведь версии, содержащиеся в этих текстах резко различаются друг от друга и почти не пересекаются.
Согласно первому из мифов, изначальные человеческие существа подобно растениям произросли из земли. С древних времен земля была источником плодородия и изобилия, богиней-матерью (в месопотамской традиции – Ки), неудивительно, что согласно мифу, именно земля дает рождения людям. Определенная связь прослеживается здесь со следующим мифом.
Согласно нему человек был сделан из глины некими божественными сущностями. Из нее же – из глины (вот она – связь, ведь глина принадлежит также земле, впрочем как и воде) богиня Намму вылепила сердце для человека, а жизнь в него вдохнул бог Энки (отсюда собственно и растет один из корней тесной связи Энки с людьми).
Третий и четвертый текст менее прояснены. По первому из них творцом человека выступает богиня Аруру, а во втором звучит древний (еще неолитический) мотив происхождения человека из крови божественного существа – в данном случае двух богов Лахму.
Так или иначе, происхождение человека было тесно связано с божественным творчеством. Произрастал ли человек из целостности божественной земли, был ли он сотворен руками и дыханием богов, или же являлся продуктом божественной субстанции (крови) – он оказывался продуктом божественного творения. Таким образом устанавливалась подчиненная связь людей с богами. Ведь те как создатели могли распоряжаться человеком. Человек же в свою очередь имел целью своей жизни служение богам.
Обратите внимание: Стоунхендж - место поклонения древней цивилизации.
Люди должны были почитать богов, справлять их культ, приносить жертвы и внимательно вслушиваться в божественную волю. Не случайно в Месопотамии существовала новогодняя традиция божественных установлений, когда царь-жрец, получив знание от богов-покровителей провозглашал их указ на следующий год.Люди должны были трудится на благо исполнения божественного плана, они были своего рода «соработниками» богов, через вслушивание в их волю они приобщались плану устройства мира, работали на его осуществление. Указания богов определяли судьбу всего сущего и люди должны были быть послушны этой судьбе. Тем не менее, люди не могли быть целиком послушны божественной воле. В мире всегда существовали силы, нарушавшие божественный план – сначала это были демонические сущности, а затем и сами люди. Да, существовала судьба, но воистину по библейскому мотиву – люди обладали свободой воли, которую они могли употребить во зло и нарушить божественные указания. В таком случае боги гневались, что предполагало покаяние и умиротворение богов в дальнейшем. Боги, особенно заступник людей Энки, прощали людей, но терпение их было не безгранично. Самым ярким примером глобального гнева богов на своевольных людей является первое в истории человеческой культуры сказание о великом потопе, который был призван уничтожить род людской. В дальнейшем именно из Месопотамии этот мифологический сюжет распространится по Ближнему Востоку и найдет себе пристанище в ветхозаветной, иудейской традиции. Именно о потопе мы сейчас и поговорим.
Миф о потопе: гнев богов на людей и их чудесное спасение.
Во всех религиозных традициях потоп всегда исполнял одну и ту же роль – избавление мира от скверны, его глобальное перерождение. Нужно сказать, что мотив обновления, перерождения мира является очень древним. Он связан еще с ритмами произрастания и смерти растений, которые были уловлены человеком в ходе неолитической революции. По сути дела, парадигмой крупных религиозных празднеств, прежде всего новогодних, с древних времен было именно это – ритуализированное обновление состарившегося мира, его перерождение. В мире должен быть порядок, и боги его обеспечивали. В Месопотамии это осуществлялась через те самые «указания» и фигуру царя – посредника между миром людей и богов. Но человеческое своеволие скрывало в себе угрозу нарушения божественного порядка и исправить эту ситуацию в определенный момент боги смогли лишь радикальным образом.
Решив наказать людей за грехи, великие боги приговорили человечество гибели и наслали на него потоп. В божественном пантеоне не было согласия по этому поводу, но все таки согласно мифу судьба людей была решена. По сохранившимся текстам, решение людской доли было приписано Ану и Энлилю, в то время как традиционный заступник людей Энки вновь выступил в роли покровителя людей, именно он предупреждает доброго царя Зиусудру о решении богов (Ут-Напишти в аккадской версии). Согласно мифу начавшийся потоп продолжался семь дней и семь ночей. Зиусудра же получил инструкции по строительству ковчега (все эти элементы перейдут и в библейскую традицию). В конце концов смилостивившиеся Ан и Энлиль даже подарили выжившему Зиусудре «божественное дыхание и жизнь бога» - т.е. бессмертие и отправили его в месопотамский аналог рая – на остров Тильмун.
По завершению потопа, боги вновь установили в мире порядок, вторично привнеся в мир и такой краеугольный институт как царская власть.
Жизнь и Смерть: Инанна и Эрешкигаль
Для месопотамской религии характерен вопрос о человеческой жизни и невозможности избежать смерти. Но вопрос жизни и смерти, власти над ними касался и божественных сущностей. Сестры-богини Инанна и Эрешкигаль управляли – первая жизнью и войной, а вторая загробным миром. Власть над жизнью и войной делала Инанну (аккадское – Иштар) богиней жизни и смерти. Ее двойственное положение фиксировалось в частности тем, что ее зачастую изображали в виде гермафродита. Инанна был богиней-покровительницей города Эрех. Согласно мифу Инанна вступила в брак с пастухом Дамузи, возвеличив его и придав ему черты божественного существа. В то же время для Дамузи эта связь грозила роковой участью. Стремясь расширить границы своего влияния и на загробный мир, Инанна спускается в ад, в царство своей ужасной сестры Эрешкигаль, желая получить власть и над ним. Однако Инанна потерпела поражение – Эрешкигаль одержала над ней верх и «повесила на гвоздь». Боги просили сестру вернуть Инанну в мир живых, но та была согласна лишь при условии должной замены. Сопровождавшие вернувшуюся Инанну демоны-анунаки должны были привести в подземное царство другое божественное существо. Их выбор пал на Дамузи, которого не стала защищать Инанна, увидевшая что он не горюет по ней, а наслаждается своей царской ролью в отсутствии жены. Дальнейшие события мифа не вполне ясны, но возможно что Дамузи вымолил заступничество у солнечного бога Уту, благодаря которому было решено, что в подземном царстве он будет проводить только половину года. Эта ритмика скорее всего отражает смену времен года, и загробное существование Дамузи отождествлялось с сезонными засухами в регионе. В дальнейшем Дамузи, под именем Тамуз будет почитаться на всем Ближнем Востоке, с чем в частности будут бороться представители ветхозаветной религии.
Месопотамская космогония. Возвышение вавилонского бога Мардука. Поэма «Энума Элиш».
Результатом шумеро-аккадского синтеза стало ослабление позиций Великих шумерских богово и возвышение местных богов космократов. На севере – в будущей Ассирии возвысился бог города Ашшура – так же Ашшур. В Нижней же Месопотамии произошло возвышение вавилонского бога Мардука. Вхождение Вавилона в зенит своего могущества требовало «легитимации» местного божества в качестве верховного. Данная задача была реализована в космогонической поэме «Энума Элиш» (название по первой строке – «когда наверху…»). В поэме повествовалось, как можно понять, о становлении мира. В основе мироздания лежала пара божеств – Апсу и Тиамат. Они олицетворяли инертную, пребывающую в покое материю. Тем не менее динамическая природа реальности привела к рождению богов – детей Апсу и Тиамат. В поэме показывалось рождение таких богов как Ану и Эйя. Активность молодых богов тревожила покой их прародителей, что особенно гневило Апсу. В итоге, Апсу задумал уничтожить молодых богов, не смотря на возмущение Тиамат, не желавшей уничтожения собственных порождений. Однако, это не остановило Апсу. Впрочем, молодые боги узнали о плане своего родителя. Бог Эйя с помощью магических заклинаний погрузил Апсу в дремоту, связал его и предварительно оскопив (классический мотив борьбы между поколениями богов во многих религиозных традициях древнего мира), убил. В дальнейшем был рожден бог Мардук и боги вновь стали тревожить покой материи, которую ныне выражала одна Тиамат. В итоге богиня решила действовать и начался конфликт между богами. Тиамат и древние демоны, среди которых был ужасающий Кингу, грозили богам уничтожением. Тогда на первый план вышел Мардук, заявивший что остановит Тиамат и Кингу, если другие боги затем признаю верховенство его власти. Боги согласились. В результате решающего сражения Мардук победил и убил Тиамат и Кингу, повесив на свою грудь Таблицы Судеб. Из разъятого трупа Тиамат Мардук сотворил Мир, а из крови демона Кингу – людей. Этот момент определяет двойственность человеческого бытия – с одной стороны люди результат божественного творчества, но с другой – созданы они из крови зловещего демона.
Невозможность обретения бессмертия: «Эпос о Гильгамеше».
Как уже было сказано проблема жизни, смерти и судьбы живо интересовала жителей Месопотамии. Страх перед смертью вечный двигатель религиозного творчества, надежды преодолеть смерть. В Месопотамии эта тема нашла отражение в самом знаменитом тексте Двуречья – «Эпосе о Гильгамеше». Гильгамеш – царь города Урук, он связан с богами, но бессмертным не является. В результате столкновения с великаном Энкиду, которого направили против гордого Гильгамеша боги, он находит в лице Энкиду верного друга и товарища и вместе с ним проводит жизнь в свершении героических подвигов. Героическая деятельность Гильгамеша и его гордость со временем стали вызовом богам, что окончательно проявилось в тот момент, когда герой отверг, упрекая в коварстве, богиню Иштар, предложившую ему стать ее мужем. Победив небесного быка, насланного на город богом Ану, Гильгамеш и Энкиду оскорбили богиню, за что боги приговорили Энкиду к смерти. Великан заболел и вскоре умер. Таким образом, Гильгамеш столкнулся с ужасом смерти. Горько оплакивая друга он осознает свою смертность и начинает искать способ избежать смерти. Мудрецы (и здесь крайне интересное проявление месопотамской этики) советуют Гильгамешу превратить каждый день своей жизни в праздник, пить и плясать ночи напролет. Однако, царь не слушает их и решает раздобыть для себя бессмертие. В итоге, пройдя различные испытания, он достигает «устья рек», где живет бессмертный Ут-Напишти (тот самый, который пережил потоп). Гильгамеш просит старца поделится с ним секретом вечной жизни. Здесь происходит характерный для образа мысли древности момент. Для того чтобы преодолеть границы человеческого, смертного существования, Гильгамеш должен пройти посвятительное испытание – инициацию. Ут-напиши, говорит Гильгамешу, что тот сможет обрести бессмертие если выдержит несколько дней без сна. Гильгамеш соглашается, но буквально сразу же засыпает. Этот момент (противится сну, как противится смерти) – ярко показывает ограниченность человеческого существования. Гильгамеш все же сумел уговорить Ут-напишти, открыть ему секрет чудесного растения, дарующего вечную жизнь. Заполучив его, Гильгамеш отправился в Урук. Но по пути остановился у водоема, чтобы омыться. Пока он был в воде, из травы выползла змея и съела чудесную траву. Она скинула старую кожу и омолодилась. Гильгамеш же вновь остался ни с чем, подтвердив, что человеку, зависимому от богов в своей судьбе, не дано превзойти смерть.
Месопотамские представления о загробной жизни
Вера в загробную жизнь не была распространена в Месопотамии так широко как в Древнем Египте. Местная литература, как можно видеть на примере Эпоса о Гильгамеше, была посвящена проблеме поиска бессмертия. В египетской литературе же, наоборот, нет ни одного произведения, посвященного этой теме, что обусловлено отсутствием сомнений в бессмертии души.
Подобно другим древним народам, шумеры, аккадцы и ассирийцы ярко проявляли свою скорбь по умершим. По смерти человека, его родственники начинали бурно выражать скорбь, рвя на себе одежду и посыпая голову прахом. Покойников обмывали, обливали пахучими маслами, одевали и хоронили. Умершего снабжали всем необходимым: пищей, одеждой, украшениями, предметами бытового обихода.
Погребальные сооружения строились из глиняного кирпича. Они представляли собой обширные подземные камеры.
Таким образом мы рассмотрели наиболее характерные черты месопотамской религиозной традиции.
Спасибо за внимание!
Больше интересных статей здесь: История.
Источник статьи: Религия Древней Месопотамии.