По ходатайству Вышинского в суд [процесс Бухарина-Рыкова] были приглашены эксперты-медики, которые должны были дать ответ на ряд вопросов касающихся вредительского лечения Горького.
Когда до власти в СССР дорвались перестройщики, они тут же принялись упрекать классика в том, что, вернувшись на родину, он стал проводником сталинской политики в литературе, превратился в «надсмотрщика» над советскими писателями, которых насильственно загоняли в «прокрустово ложе» социалистического реализма. Поэтому и его роль в организации и проведении Первого съезда советских писателей, антикоммунистами оценивалась крайне негативно.Левин дал показания, что был знаком с Ягодой ещё с начала 1920-х годов, а в конце 20-х у него с ним сложились более близкие отношения, поскольку Левин лечил жену Ягоды. Стоит отметить, что в этот период Левин уже был лечащим врачом Горького и даже ездил с ним за границу.
Ягода стал оказывать Левину различные услуги, которые воспринимались им как благодарность. Причем объём этих услуг постоянно возрастал. Если сначала это было хорошее французское вино, то потом была дача, которую Ягода предоставлял Левину в безвозмездное пользование на летний период. А дальше дело дошло до предоставления беспошлинного «окна» на таможне при возвращении из заграницы, которое использовалось для провоза различных вещей и подарков.
Однако вскоре выяснился подлинный смысл всех этих «знаков внимания».
«В 1932 г. Алексей Максимович решил совсем переехать в Москву со всей своей семьей. В составе семьи был его сын Максим Алексеевич Пешков. В начале 1933 г. зимой во время одного из моих посещений Ягоды, во время прогулки у него на даче он начал со мной разговор, к которому несколько раз потом возвращался, разговор относительно сына Алексея Максимовича - Максима Алексеевича Пешкова.Он говорил, что он недоволен его образом жизни, его поведением. Недоволен тем, что он не прикасался ни к какой работе, что ничем не занимается. Недоволен тем, что он злоупотребляет спиртными напитками. Но это был такой разговор, который более или менее соответствовал тому, что к тому времени М.А. Пешков, будучи отцом двоих детей, не имел никакой обязательной работы, обязательного труда, не имел определённых занятий, просто в доме отца жил. Так что эти разговоры пока не внушали никаких основных подозрений.Во время одной такой беседы он и сказал мне, - видите ли, Макс, как он его называл, не только никчемный человек, но и оказывает на отца вредное влияние. Отец его любит, а он, пользуясь этим, создаёт нежелательное и вредное окружение в доме у Алексея Максимовича. Его необходимо убрать. Нужно сделать так, чтобы он погиб».
Как далее показал Левин, отказаться от выполнения указания Ягоды он не мог, поскольку тот ему угрожал:
«Он сказал: «Учтите, что не повиноваться мне вы не можете, вы от меня не уйдёте. Вы обдумайте, как можете сделать, кого можете привлечь к этому. Через несколько дней я вызову вас». Он ещё раз повторил, что невыполнение этого грозит гибелью и мне и моей семье. Я считал, что у меня нет другого выхода, я должен ему покориться. Опять-таки, когда смотришь с перспективами с сегодняшнего дня на 1932 г., когда видишь, насколько мне, как беспартийному человеку, казался всемогущим Ягода, то, конечно, очень трудно было отвертеться от его угроз, от приказов его».
Однако Ягода категорически отрицал, что такой разговор был и что он вообще был причастен к убийству Максима Пешкова.
«ЯГОДА. Я заявлял, гражданин Прокурор, что в отношении Максима Пешкова никаких поручений не давал, никакого смысла в его убийстве не вижу.
ВЫШИНСКИЙ. Так что, Левин врёт?
ЯГОДА. Врёт.
ВЫШИНСКИЙ. Казаков говорит ложь?
ЯГОДА. Ложь.
ВЫШИНСКИЙ. Крючков? (Крючков и Казаков дали показания о том, что Ягода давал указания убить Максима Пешкова. - Федотов)
ЯГОДА. Ложь.
ВЫШИНСКИЙ. Крючкову по поводу смерти Максима Пешкова поручений не давали? Вы на предварительном следствии...
ЯГОДА. Я лгал.
ВЫШИНСКИЙ. А сейчас?
ЯГОДА. Говорю правду.
ВЫШИНСКИЙ. Почему вы врали на предварительном следствии?
ЯГОДА. Я вам сказал. Разрешите на этот вопрос вам не ответить».
Подобные диалоги антикоммунистами трактуются однозначно в пользу того, что подозрения из подсудимых выколачивались. Хотя, на самом деле, у того же Ягоды вполне могли быть другие основания. К примеру, он вполне мог на предварительном следствии взять на себя вину за убийство сына Горького, пытаясь скрыть причастность к убийству самого Горького. В любом случае, трое подсудимых показали, что Ягода давал указания убить Максима Пешкова. При том, что Ягода признался в организации убийства Горького, для следствия было бы явно нелогичным выбивать из Ягоды признание в убийстве ещё и его сына, который никакого политического веса не имел. Впрочем, и сам Ягода на суде отрицал применение к нему незаконных методов ведения следствия.
«ВЫШИНСКИЙ. Тогда ответьте на мой последний вопрос. Вы заявляли какие-нибудь претензии или жалобы по поводу разработки вопросов, которые производились на предварительном следствии?
ЯГОДА. Никаких.
ВЫШИНСКИЙ. Сейчас тоже не заявляете?
ЯГОДА. Нет».
Это всё никак не стыкуется с версией хрущевских фальсификаторов истории. Если Ягоду запугали, заставили дать нужные показания, то как-то половинчато запугали, получается. То есть смелости в суде отрицать свои показания, данные на предварительном следствии, ему хватило, а пожаловаться на незаконные методы ведения следствия - нет.
А вот и однозначный ответ Ягоды насчет организации убийства Горького:
«ВЫШИНСКИЙ. Значит, умерщвление А.М. Горького вы организовали?
ЛЕВИН. Да.
ВЫШИНСКИЙ. Кого вы привлекли к этому преступному делу?
ЛЕВИН. Профессора Плетнёва.
ВЫШИНСКИЙ. Соучастниками в этом деле были кто?
ЛЕВИН. Пётр Петрович Крючков.
ВЫШИНСКИЙ. По чьему поручению вы действовали?
ЛЕВИН. Ягоды.
ВЫШИНСКИЙ. (К суду.) Разрешите спросить подсудимого Ягоду?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ. Пожалуйста.
ВЫШИНСКИЙ. Подсудимый Ягода, в этой части вы подтверждаете показания обвиняемого Левина?
ЯГОДА. Да, подтверждаю.
ВЫШИНСКИЙ. Вы такое поручение давали?
ЯГОДА. Давал».
Максим Горький и Генрих Ягода.А вот показания Левина по поводу убийства Горького:
«К этому времени он был уже очень больным человеком. Плохо у него обстояло дело с лёгкими, они у него были в угрожающем состоянии, после тех туберкулезных вспышек, как я уже говорил, которые у него неоднократно бывали. Кроме того, изменения в лёгких страшно затрудняли деятельность сердца, так что у него одновременно и со стороны лёгких и со стороны сердца было чрезвычайно неблагополучно. Вот 1935 г. зимою, он был в Крыму. Для приезда Горького в Москву опять-таки было условлено, - выбрать такой момент, чтобы он мог заболеть гриппом. Он был очень склонен к заболеванию гриппом, и грипп часто осложнялся бронхитом или воспалением легких.Узнав, что в доме Максима Горького гриппозное заболевание, (дети болели тогда гриппом), Ягода сообщил об этом в Крым и Крючков организовал возвращение Максима Горького как раз в это время в Москву. И, действительно, приехав в эту гриппозную квартиру, на второй или третий день Горький заболел гриппом, который очень быстро осложнился крупозным воспалением легких, принявшим сразу тяжёлое течение. Но тем не менее мы с профессором Плетнёвым считали, что тот план, который мы выработали, надо провести и использовать для этого те из лекарств, которое могло быть для него вредным. Мы не применяли каких-нибудь особенных лекарств, которые вызвали бы недоумение, почему они были применены тут. Мы применяли только те лекарства, которые в этих случаях обычно применяют. Но применяли их в очень большом количестве. В данном случае они переходили в свою противоположность. Опять-таки сердечный мотор, бесконечно нажимаемый, сдавал свои силы, терял свою работоспособность, и, в конце концов, он не выдержал».
Фактически, Левин здесь признался, что лечил Горького вредительски, намеренно завышая дозировки препаратов, что привело к чрезмерной нагрузке на сердце и летальному исходу. Какие конкретно препараты давались и в каких дозировках он тоже пояснил:
«От 30 до 40 ампул камфары в сутки, 2 ампулы стрихнина, 2 ампулы дигалена, 4 ампулы кофеина. Это - как выработанная нами с профессором Плетнёвым норма на каждый день, с первого же дня болезни; конечно, эти дозы постепенно, с нарастанием слабости больного, увеличивались, что окружающим могло казаться естественным, т.к. его сердце требовало подкрепления. Но его сердце, его лёгкие были таковы, что эта доза подкрепления была чересчур велика. Затем, кроме этого, вспрыскивался ему целый ряд других вещей, однако, уже полезных для него. Так, например, ему вводился в вену уротропин, что является обычным средством при такого рода заболеваниях, ему вводилась глюкоза - прекрасное спасительное средство для сердца».
И снова всё это никак не укладывается в версию о фальсифицированном характере судебного процесса. Следователи выдумать всё это точно не могли. Их должен был кто-то консультировать. Но кто? И зачем выдумывать столь сложную версию?
Что же касается политического смысла директивы Ягоды по поводу убийства Горького, то Левин дал следующие показания:
«ВЫШИНСКИЙ. Я с вами говорил относительно организации тех убийств, о которых вы здесь показывали. Ягода, как я вас понял, излагал вам и политические мотивы, по которым действовали?
ЛЕВИН. Излагал. Я о них уже говорил. Он говорил о том, что в партии растёт недовольство партийным руководством.
ВЫШИНСКИЙ. Это Ягода говорил?
ЛЕВИН. Да. ...что недовольство это ширится по всей стране, что нет почти ни одного крупного учреждения, в котором не сидели бы люди, недовольные этим руководством и считающие нужным руководство это сменить и заменить другими людьми. Он при этом мне сказал о необходимости прихода к власти других людей...
ВЫШИНСКИЙ. Путём? При помощи?
ЛЕВИН. Вот когда он кончил эту вступительную историческую справку, он сказал: для облегчения этого дела мы должны устранить с политической арены несколько членов Политбюро и Алексея Максимовича Горького. Во второй беседе он мне объяснил, почему Алексея Максимовича, - потому что Алексей Максимович является сторонником, стойким сторонником линии партийного руководства, в частности, большим поклонником и опять-таки сторонником всей политики Сталина, является и личным его другом, никогда ему ни при каких условиях не изменит, всегда нам будет стоять на пути, всегда нам будет портить. Его необходимо устранить”.
Дружба Горького со Сталиным - главная причина по которой в 1990-е великого писателя вымарали из школьного курса литературы. Одновременно, за 30 лет "свободы" в РФ его так усердно стараются принизить, используя приёмы манипулирования для навязывании отрицательного мнения о Горьком, поскольку творчество Горького враждебно идеологии банкиров и предпринимателей, установивших в России свою диктатуру. Показания Левина подтвердил и подсудимый Буланов, занимавший должность секретаря коллегии ОГПУ и выполнявший роль фактически личного секретаря Ягоды.
«Со слов Ягоды, я знаю, что в этом преступлении принимали участие доктор Левин, профессор Плетнёв и секретарь Горького Крючков. Я лично несколько раз слышал, как Ягода инструктировал Крючкова о том, что он должен постараться простудить Алексея Максимовича, говоря, что при том состоянии лёгких, которое было у Горького, простуда может быть чревата последствиями, а остальное все, что нужно, сделают Плетнёв и Левин. Насколько мне известно, Левина Ягода привлек, завербовал к этому делу и вообще к случаям отравления, используя какой-то компрометирующий против него материал (какой, я не знаю), и то, что он подкупал Левина. Лично я, например, организовывал ту дачу, о которой говорил здесь доктор Левин. Я лично доктору Левину не один раз давал, по распоряжению Ягоды, когда Левин ездил за границу, деньги в иностранной валюте».
И далее:
«Из того, что мне говорил Ягода, я знаю, что Крючковым было так и сделано, что по настоянию Ягоды он перевез Горького в Москву в неудобное, кажется, по климатическим условиям время года, что здесь по приезде он направил его на городскую квартиру, где кто-то болел гриппом, т.е. в атмосферу, где вернее всего, при слабости Алексея Максимовича, он должен был заразиться гриппом. А дальше, при лечении его, т.к. я говорил, и Левин, и Плетнёв, путём заведомо неправильного лечения, сделали свое дело. Вот все, что я знаю по поводу умерщвления Алексея Максимовича Горького».
В рамках судебного процесса была проведена экспертиза, проводили профессора Д.А. Бурмин, Н.А. Шерешевский, В.Н. Виноградов, Д.М. Российский, В.Д. Зипалов. Касательно лечения Горького эксперты пришли к следующим выводам:
«ВОПРОС: Допустимо ли, чтобы больному с резко выраженным пневмосклерозом, с наличием бронхоэктазов и каверн, эмфиземы лёгких и перерождения сердечно-сосудистой системы, страдающему тяжелыми периодическими кровохарканиями, назначался режим длительных прогулок после обеда, особенно в сочетании с утомительным трудом? Мог ли подобный режим, проводимый в течение продолжительного времени, вызвать у больного ухудшение состояния здоровья и, в частности, сердечно-сосудистой системы?
ОТВЕТ: Такой режим, безусловно, недопустим и мог обусловить ухудшение здоровья больного и, в частности, ухудшение состояния сердечно-сосудистой системы.
ВОПРОС: Допустимо ли помещение подобного больного в квартиру, где заведомо имелись больные гриппом?
ОТВЕТ: Абсолютно недопустимо, ибо этим обеспечивается заражение данного больного гриппом.
ВОПРОС: Допустимо ли вообще длительное, одновременное применение больших доз сердечных средств внутривенно, подкожно и внутрь, именно дигиталиса, дигалена (препараты наперстянки), строфантина и строфанта, а в частности, у тяжелобольного А.М. Горького 69-ти лет, страдавшего вышеуказанным поражением внутривенных органов?
ОТВЕТ: Абсолютно недопустимо.
ВОПРОС: Каковы могли быть последствия такого лечения у А.М. Горького при его последнем заболевании?
ОТВЕТ: Такой метод лечения вообще должен был привести к истощению сердечной мышцы, а в данном случае - мог обусловить смертельный исход.
ВОПРОС. Возможно ли допустить, чтобы врачи достаточной квалификации могли применить такой неправильный метод лечения без злого умысла?
ОТВЕТ: Этого допустить нельзя.
ВОПРОС: Можно ли на основании совокупности этих данных считать установленным, что метод лечения А.М. Горького был заведомо вредительским, направленным к ускорению его смерти, с использованием для достижения этой преступной цели специальных познаний, которыми располагали обвиняемые Левин и Плетнев?
ОТВЕТ: Да, безусловно, можно считать установленным».
Господа антикоммунисты, конечно, могут возразить и сослаться на справку председателя КГБ И.А. Серова «О процессе по делу антисоветского право-троцкистского блока» от 7 июля 1956 года, в которой сообщается:
«Профессор ВИНОГРАДОВ и профессор ШЕРЕШЕВСКИЙ, будучи опрошены в 1956 г., заявили, что никаких документов, подтверждающих факт неправильного лечения Куйбышева, Горького, Менжинского и Пешкова, им представлено не было и что заключение они выносили только на основании показаний подсудимых, которые во всем признавали себя виновными.Так, Виноградов, в частности, указал:«Заключения мною и другими экспертами давались на основании общих вопросов без предъявления какой-либо подробной документации (историй болезней с подробными дневниками, анализами и снимками). Таким образом, наши ответы на поставленные вопросы носили чисто теоретический характер. Утверждать подлинность этого факта на основании тех материалов, которые имелись перед нами, мы не могли».
ШЕРЕШЕВСКИЙ по этому поводу заявил: «...наше заключение явилось производным от показаний обвиняемых и каким-либо дополнительным доказательством их вины служить не могло, поскольку документов медицинского характера, подтверждающих сам факт лечения больных именно таким образом, как об этом говорилось в показаниях обвиняемых, нам представлено не было». Одновременно ШЕРЕШЕВСКИЙ и ВИНОГРАДОВ охарактеризовали ПЛЕТНЁВА как выдающегося ученого с мировым именем. А в отношении ЛЕВИНА, обвиняемого в умерщвлении Горького, ШЕРЕШЕВСКИЙ сообщил:«ЛЕВИН был лечащим врачом Горького и, насколько я знаю, безгранично любил его. Когда он говорил о нём, он просто преображался. И это никак не увязывается с его обвинением в умышленном умерщвлении А.М. Горького»».
Тем не менее, вдумчивый читатель обратит внимание, что ни Виноградов, ни Шерешевский не признаются, что дали неправильное экспертное заключение. Они утверждают лишь то, что им не были предъявлены некие «документы медицинского характера», подтверждавшие бы, что Горького лечили именно так. Однако эксперты отвечают на вопросы, поставленные судом. А вот оценка подлинности показаний подсудимых касательно лечения Горького - это дело суда, а никак не экспертов. Что Горького лечили именно так - этот факт подтверждался показаниями и Левина, и Казакова, и Плетнёва. У суда не было оснований сомневаться в подлинности этих показаний. Какой смысл искать «документы медицинского характера», если все подсудимые врачи в один голос заявляют о вполне конкретных способах лечения. Вот если бы кто-то из них стал отрицать, что использовались именно такие методы, то суду стоило бы запросить подтверждающие документы. Но в данном случае в этом не было необходимости. Так что нет ни малейшего основания считать экспертное заключение ошибочным. Это заключение подтвердило факт, что установленные судом методы лечения Горького подсудимыми врачами являлись вредительскими.
Вообще, упомянутая выше справка председателя КГБ Серова, несомненно, является одним из «документов», на которые опиралась в своих выводах «комиссия Шверника». В этой справке можно найти массу передёргиваний, логических несоответствий и откровенной лжи.
Н. Федотов
____________________________________
Уважаемые читатели!
Заносите в закладки и изучайте наши издания:
I. Общественно-политический журнал «Прорыв»
II. Газета «Прорывист»
Поддержите редакцию:
I. Принципы финансирования
II. Подписка на газету
III. Заказ нашей брошюры почтой с автографом автора
IV. Заказ нашей книги "Жизнеописание красного вождя"
#исторический детектив #ссср #политические репрессии #тайны кгб #максим горький #вредители #история #политика #наука и технологии #медицина
Еще по теме здесь: Новости науки и техники.
Источник: Кто и как ликвидировал Горького?.