История морского судоходства Второй мировой войны изобилует примерами того, как корабли подвергались атакам подводных лодок или авиаударам, а тысячи некомбатантов (т е участников военных операций) оказывались унесенными в пучину моря.
Фотография шлюпа «Струма», предположительно загруженного беженцами, в порту Стамбула, 1941 г
Символами таких трагедий стали названия советского госпитального судна «Армения» (потоплено нацистским торпедоносцем He-111 у берегов Крыма 12 июля 1941 года, погибло более 5500 человек, в основном раненые и медицинский персонал), японского транспортного судна «Shonen Maru» (потоплено торпедой британской подводной лодки Tradewind по пути на Суматру, погибло 5620 человек, в основном голландские военнопленные и подневольные рабочие из Индонезии) и немецкого пассажирского лайнера «Cape Arkona» (потоплено истребителем-бомбардировщиком Hawke Typhoon британских ВВС в заливе Любека 3 мая 1945 года, погибло около 5000 человек, в основном узники нацистских концлагерей). Но список скорбей длинный, и самая трагичная из них — гибель небольшого болгарского теплохода «Струма». Он затонул 24 февраля 1942 года у входа в пролив Босфор в Черном море. На борту находились 768 еврейских беженцев из Румынии и 10 болгарских моряков (только один был спасен). Сегодня преобладает мнение, что корабль был потоплен торпедой, выпущенной советской подводной лодкой Щ-213 под командованием старшего лейтенанта Дмитрия Денежко. Между тем, мучительное путешествие пассажиров «Струмы» и события, приведшие к ее затоплению, остаются малоизвестными во всем мире, за исключением, пожалуй, Израиля. В данной статье предпринята попытка максимально объективно и подробно проанализировать события, предшествовавшие кораблекрушению, произошедшему в устье Босфора 24 февраля 1942 года. Пока не будут изучены все аспекты этого ужасного инцидента и не будут заслушаны показания всех свидетелей, вопрос о том, была ли затоплена «Струма» по вине экипажа советской подводной лодки, не может быть решен.
В Румынии, где проживает более 750 000 евреев, антиеврейские настроения традиционно были сильны в правом крыле правящего класса. Румыния начала сближаться с «Третьим рейхом» в 1940 году с приходом к власти правительства Иона Антонеску (еще не маршала), которое быстро сосредоточило в своих руках диктаторскую власть; За этим неизбежно последовали нападки на права еврейской общины со стороны исполнительной власти и жестокие нападения на евреев со стороны радикальных элементов правонационалистических организаций. Летом 1941 года, после того как нацистская Германия начала вторжение в Советский Союз, нацистская волна репрессий против евреев распространилась и на Румынию, поскольку она выступала на стороне Германии. Румынская армия начала массовую депортацию евреев из оккупированных регионов Бессарабии и Буковины в концентрационные лагеря, убив десятки тысяч евреев. В Румынии власти в больших количествах отправляли еврейских мужчин в так называемые «лагеря принудительного труда». В конце 1941 года по просьбе немецкой стороны «лидер» (глава государства, вождь) Антонеску распустил последний официальный институт по защите прав эмигрантов — Румынский еврейский комитет. С тех пор румынские евреи разочаровались в своем будущем. Те, кто все еще находился на свободе или уже сбежал из лагерей, начали отчаянно искать пути, чтобы попасть на свою «историческую родину» (которую те, кто искали новую жизнь, называли Землей Израиля) – в Палестину, которая тогда находилась под контролем Британского мандата. Чиновники румынского правительства, одни из которых руководствовались жадностью, другие — гуманитарными соображениями, поначалу не препятствовали евреям покидать страну при условии, что их имущество и капитал станут государственной собственностью. Различные сионистские организации, ушедшие в подполье, активно занимались организацией эмиграции; в случае со Струмой это был знаменитый военизированный молодежный союз «Бейтар» (Йосеф Трумпельдор, англичанин»).
Богатая еврейская семья в Румынии в 1930-е годы: традиционные «старейшины семьи» и ассимилированное молодое поколение
Румыния была окружена союзниками или оккупационными зонами гитлеровской Германии, в результате чего у еврейских беженцев оставался только один путь: через охваченное войной Черное море к турецким проливам Босфор и Дарданеллы, а затем через не менее опасное Средиземное море к берегам Палестины. Учитывая, что еврейские семьи, избежавшие смерти, были готовы заплатить любые деньги за билеты на пароход и были готовы взять на себя материальную ответственность за прохождение «иммиграционных формальностей» с румынскими властями, для «бизнесменов» Бухареста и Констанцы это была, честно говоря, идеальная возможность. В 1941 году одной из компаний, арендовавших судно для возвращения румынских евреев на их «историческую родину», было туристическое агентство Tourismus Mondial. Основателем этого туристического агентства является Жан Панделис, греческий стоматолог. Авторы, исследовавшие трагедию Струмы, по-разному описывают этого человека: одни изображают его как жадного авантюриста, бесстыдно наживавшегося на людском несчастье; другие, наоборот, изображают его как предпринимателя, искренне пытавшегося помочь жертвам «холокоста». Одно можно сказать наверняка: к осени 1941 года компания Жана Панделиса успешно отправила три корабля («Хильда», «Тайгер Хилл» и «Дариен») в Палестину, перевезя тысячи людей. Первоначально поездка стоила 30 000 румынских леев (около 100 долларов США) на человека, не включая «чаевые» и «сопутствующие расходы», такие как чаевые пограничникам и таможенникам. Хитрые «Сыны Греции» наживались на аренде самых старых пароходов, которые находились в таком плохом техническом состоянии, что едва ли могли совершать даже каботажные плавания в сравнительно спокойных водах Черного моря. Однако после «поверхностного ремонта» корабли все еще были пригодны для одного рейса, после чего их продал Георгиос Литопулос, агент компании «World Travel», курсировавшей между Стамбулом и Палестиной. Даже такие плавучие гробы (Tiger Hill также был поврежден после столкновения с британским эсминцем в порту Хайфы) все равно могут получить определенную сумму денег на «развитие бизнеса» и оплату расходов агентов и членов экипажа. Здравый смысл подсказывает, что бизнес бывшего зубного техника колеблется на грани закона, вряд ли принесет ему сверхприбыль и представляет собой смесь авантюризма, жадности и благих намерений.
Компания Панделиса начала подготовку к четвертой отправке беженцев в Палестину в сентябре 1941 года, размещая стандартные объявления в газетах. В это же время для этих целей был зафрахтован и старый болгарский шлюп «Струма». Примечательно, что судно, которое в свои мрачные годы использовалось как баржа для перевозки скота, теперь знавало лучшие дни. Этот шлюп, спущенный на воду в 1867 году в Ньюкасле (Англия) под названием «Македония», когда-то был прекрасным парусным судном, проданным Османской империи и использовавшимся высокопоставленными турецкими чиновниками в качестве «представительского» и курьерского судна на Черном море и Дунае. Шлюп имел деревянный корпус, длину 46 метров, водоизмещение 144 брутто-тонны (некоторые источники приводят другие цифры — 257 или даже 464 брутто-тонны, но последняя цифра маловероятна, учитывая размеры судна), был оснащён парусным вооружением и небольшой вспомогательной паровой машиной. После освобождения Болгарии в 1878 году судно вошло в состав ее торгового флота и было переименовано в «Струма».
Шлюп «Струма», 1880-е гг
В 1937 году «Струма» была модернизирована: были сняты парусное вооружение и паровой котел, обшиты обветшалые борта железными листами, а самое главное — установлен старый дизельный двигатель австро-венгерского производства с фактической мощностью 80 «лошадиных сил» и находившийся в очень плохом состоянии. Устройство было извлечено из полузатонувшего заброшенного буксира на реке Дунай, и ему было суждено сыграть зловещую роль в судьбе судна и его пассажиров. После фрахтования компанией «Tourismus Mondial» шлюп был спешно переоборудован в «пассажирское судно»: каюта, в которой все еще чувствовался отвратительный запах фекалий, была разделена на узкие клетки с деревянными перегородками, в которых разместили восемь-десять ярусов коек. На борту имелся резервуар для хранения питьевой воды для пассажиров и экипажа, а спасательное оборудование ограничивалось двумя старыми спасательными шлюпками. По словам пассажирки Struma Медеи Саламович, 22-летней сотрудницы архитектурно-дизайнерской фирмы, новый облик судна напоминал «новокрашенную конюшню на каркасе средневекового каторжного судна».
Единственным относительным преимуществом «Струмы» был ее болгарский экипаж из 10 человек. Дело в том, что с началом Второй мировой войны на Черном море торговое судоходство резко сократилось, а в соседней с Румынией Болгарии (номинально невоюющей стране) сотни опытных моряков, плававших на небольших прибрежных судах, потеряли работу. Из-за переизбытка рабочей силы на морском рынке труда даже на таком затонувшем судне «подкрепитель» Пандлис смог за небольшую плату набрать довольно хорошую команду. Капитаном «Струмы» был Григорий (Григорий) Горбаденко (некоторые источники называют его Гарбаденко), сын русского отца, а его помощником — болгарин Лазарь Диков. Оба имеют многолетний опыт плавания в водах Черного моря и Дуная. Кроме того, по некоторым данным, Горбаденко в молодости служил в Морской полиции Болгарии (Морската Полицика Служба; после поражения страны в Первой мировой войне это ведомство заменило болгарский Военно-морской флот), то есть также приобрел некоторые навыки военного моряка.
Удостоверение капитана Струма Григора Горбаденко
Между тем, на фоне ужесточения репрессий против евреев в Румынии публикация «Струмы», первоначально запланированная на 30 сентября, неоднократно откладывалась. По мере преодоления бюрократических препон расходы на поездки резко возрастают. Последний зарегистрировавшийся пассажир написал своей дочери в США, что заплатил 750 000 румынских леев за два билета на бывшую скотовозку, что примерно эквивалентно «стоимости каюты первого класса на трансатлантическом лайнере». По всей видимости, Пандлис, глава компании «World Travel», считал, что его дальнейшая деятельность по вывозу евреев из страны может быть предотвращена властями, и что он намеревался в конечном итоге «сделать состояние». Получение разрешения на освобождение Струмы могло обойтись в значительную сумму. Однако, как гласит старая румынская пословица, «ворота Рима открываются золотыми ключами», и 25 ноября они получили необходимое разрешение. Тем временем таможенники тщательно проверяли багаж всех пассажиров, выискивая наличные деньги и ценные вещи, и немедленно конфисковывали все, что находили. Каждому человеку разрешается взять с собой на борт не более 10 кг багажа. Кроме того, им разрешено брать с собой еду, необходимую в путешествии, но об этом каждый должен позаботиться сам. Однако все еще было много тех, кто был готов избежать кровавых пыток «Холокоста» даже ценой всего своего имущества. По состоянию на 12 декабря 1941 года в Констанце отправления «Струмы» ожидало около 790 человек (в том числе более 100 детей.
Пассажиры «Струмы» представляли собой весьма представительный срез восточноевропейской еврейской диаспоры. Среди них были представители крупной и мелкой буржуазии, техническая и гуманитарная интеллигенция, люди творческих профессий, простые ремесленники и рабочие, студенты и школьники, и даже пара укротителей львов и пилот гражданской авиакомпании. Целые семьи спасались от нацистов: в списке экипажа «Струмы» значились пять, восемь, даже одиннадцать человек с одинаковой фамилией. Самой юной пассажирке, Анишоаре Штейр, было меньше года; Самому старшему, Смил-Вольфу Львовски, было 69 лет. Большинство из них были из «старой» Румынии, Буковины и Бессарабии, но были также беженцы из Польши и Югославии. Одна из особых групп пассажиров состояла из большой группы членов сионистской молодежной организации «Бетар», которые отправились в Струма по отдельности с целью конспирации, но объединились сразу после отплытия. Это были крепкие, целеустремленные парни, прошедшие военную и физическую подготовку в спортивных лагерях и направлявшиеся в Палестину, чтобы присоединиться к британской армии и сражаться с нацистами. Среди бетаритов был единственный выживший после затопления «Струмы»: 19-летний Давид Столяр из Бухареста, который учился в Париже и сбежал из румынского трудового лагеря.
12 декабря «Струма» подобрала беженцев и их скудный багаж. «Артиллерист» Панделис и капитан Горбаденко пожали друг другу руки и попрощались. Старый дизельный «двигатель» начал плохо работать, и судно покинуло порт Констанца. Судно плавает под флагом Панамы, которая традиционно получает меньше всего жалоб, когда речь идет о трансграничной аренде судов. Кроме того, в соответствии с законами и обычаями войны, флаги нейтральных латиноамериканских стран должны были обеспечить защиту «Струмы» в водах военных действий в Черном море. Жестокая ирония судьбы заключалась не только в том, что стороны отчаянной борьбы не обращали внимания ни на какие «международные формальности», но и в том, что 12 декабря 1941 года Панама объявила войну Германии и Италии (которая одновременно официально объявила войну своим союзникам Румынии и Болгарии). Зафрахтованное румынами судно с болгарским экипажем ходило под вражеским флагом…
Проблемы начались сразу после выхода из рейда. Изношенный двигатель сломался, и болгарский механик Дамьян Стоянов безуспешно пытался его завести. Капитану пришлось использовать флажные сигналы, чтобы вызвать ремонтный персонал на баржу «Констанца». Чтобы оплатить работу последнего, пассажирам «Струмы» пришлось собрать несколько золотых колец и часов, поскольку «подкрепление» Панделиси уже ушло в Бухарест, а беженцы не хотели возвращаться в румынский порт, чтобы пройти все формальности. В конце концов, судно продолжило свое плавание и после утомительного, но относительно успешного путешествия по Черному морю вошло в территориальные воды Турции и вечером 14 декабря прибыло ко входу в пролив Босфор. Здесь мы столкнулись с плавающей миной, одной из многих, которые были сбиты со своего места осенними и зимними штормами и плавали в Черном море в течение последних нескольких дней. Сигнальщик «Струмы» вовремя заметил опасность, и судно дало задний ход на полной скорости, успешно избежав фатального столкновения. Однако затем дизельный двигатель снова заглох, и, несмотря на все усилия экипажа, его не удалось запустить снова. Чтобы избежать дрейфа на оживленном морском пути и создания опасной ситуации, капитан «Струмы» приказал бросить якорь и подал на борт сигнал тревоги.
Самая известная фотография Струма в турецких территориальных водах
Согласно навигационной системе Турецких проливов, гражданские суда имеют право свободного прохода; Все три корабля, предшествовавшие Панделису, успешно завершили плавание. Можно предположить, что если бы у «Струмы» была возможность продолжить плавание, правительство Турецкой Республики, придающее большое значение нейтралитету, не чинило бы ей препятствий. Кроме того, первые действия турецких пограничных властей свидетельствуют о желании поскорее избавиться от «нежелательного» морского гостя. На помощь «Струме» пришло патрульное судно турецкой береговой охраны (Sahil Guvenlik Komutanaligi); После непродолжительных переговоров между командиром и капитаном «Струмы» поврежденное судно было отбуксировано и доставлено на якорную стоянку в Стамбуле в ночь с 14 на 15 декабря. Турецкие власти пообещали направить специалистов для ремонта дизельного двигателя на следующее утро. В настоящее время люди, спасающиеся бегством из охваченной войной Восточной Европы, могут наслаждаться мерцающими огнями ночного города и музыкой, доносящейся из развлекательных заведений на набережной Стамбула. Однако выходить на палубу они могли только посменно и в строгом порядке: капитан Горбаденко опасался, что остойчивость его хрупкого корабля будет нарушена, если все беженцы одновременно высыплются из трюма. Тем не менее, как вспоминала впоследствии Медея Сарамович, в тот вечер у всех было приподнятое настроение, и будущее представлялось этим несчастным людям одетым в самые яркие цвета…
Утром 15 декабря 1941 года в Струма прибыла группа механиков турецкой береговой охраны. После осмотра неисправного двигателя они пришли к выводу, что двигатель не подлежит ремонту. Руководитель ремонтной бригады, молодой морской инженер, даже назвал дизельный двигатель «музейным экспонатом», что показало его превосходное чувство юмора, однако пассажиры «Струмы» вряд ли поняли бы, что он имел в виду, учитывая их нынешнюю ситуацию. Так возник «Струмский вопрос», который в конечном итоге привел к трагедии 24 февраля 1942 года…
Капитан Горбаденко немедленно сошел на берег и проинформировал о ситуации представителя Tourismus Mondial в Стамбуле Георгиоса Литопулоса.
Обратите внимание: Ложь и мифы СССР. Часть 3-я..
Капитан потребовал от компании выполнить свои обязательства и отремонтировать «Струму» или зафрахтовать новое судно. Однако Литопулос ответил, что у него нет средств на аренду новой лодки и что ремонт «этой раковины» бесполезен. Представители «арматора» были по-своему честны, озвучив сумму, необходимую для выплаты заработной платы экипажу, и заявив, что работодатель считает, что они выполнили свои обязанности. Вернувшись на борт, Горбаденко проинформировал своих людей о ситуации, и они решили не покидать судно «до конца рейса». Здесь следует отметить, что поведение болгарских моряков на протяжении всей эпопеи «Струма», которые делали все возможное для спасения пассажиров, с точки зрения кодекса морской чести является почти безупречным.Турецкие власти больше не имели законного права сидеть сложа руки и ничего не делать, и после нескольких дней мучений и неопределенности 20 декабря судно Struma было официально помещено на карантин. Судно береговой охраны осуществляло круглосуточное дежурство возле судна, чтобы прервать всю связь с берегом. Турецкие власти проинформировали об инциденте посольства Великобритании (страны мандата, в которую направлялся «Струма») и Румынии (страны хартии). Суть турецкой ноты была примерно такой: «Мы не выпустим судно в таком плохом состоянии обратно в Мраморное море. Господа, решайте эту проблему сами!»
Следует отметить, что поначалу дипломаты вели себя по-настоящему джентльменски по отношению к судьбе 790 еврейских беженцев в Струме. Румынский консул (вероятно, Э. Михай) заявил, что он больше не считает жителей острова Струма румынскими подданными; Таким образом, он фактически исключил возможность их депортации, поскольку в противном случае они были бы неизбежно отправлены в концентрационные лагеря. 20 декабря посол Великобритании в Стамбуле Хью Кнатчбулл-Хьюсон представил в Министерство иностранных дел Великобритании предложение «не перекладывать вину на турецкое правительство и позволить беженцам продолжить путь в Дарданеллы, а затем в Палестину, где с ними смогут обращаться гуманно, несмотря на их нелегальный статус». Если бы британская сторона прислушалась к этому совету, технически было бы легко перевезти 790 человек из Турции в Палестину. Турецкое правительство заявило, что если Великобритания согласится принять пассажиров «Струмы», Турция будет готова помочь им добраться до Палестины по морю или по суше. На самом деле, четкого «да» со стороны Министерства иностранных дел было бы достаточно для решения вопроса. Однако британская дипломатия, в своих худших традициях, неоднократно подрывала свою репутацию во время Второй мировой войны, игнорируя жизни тех, кто искал ее защиты…
По данным западных историков, министр иностранных дел Великобритании Энтони Иден выразил «разочарование» позицией своего посла в Турции, сразу же отметив, что «нам не нужны эти люди в Палестине». Сэр Гарольд Макмайкл, Верховный комиссар в Палестине, далее неискренне утверждал, что многие беженцы в Струме «не нуждались в работе» и поэтому были «непроизводительным элементом населения». Более того, благородный сэр Гарольд подчеркнул, что он должен «предотвратить проникновение нацистских агентов под видом беженцев», и поэтому он никого не впустит. Судьба изгнанников из Струмы зависела от бдительности британской правящей элиты в отношении роста еврейской иммиграции в Палестину, в то время как борьба за создание Государства Израиль продолжалась. Не желая терять свои новые колониальные владения, «Вероломный Альбион» часто препятствовал репатриации евреев даже в самые мрачные дни Второй мировой войны. Однако дипломатическая миссия Лондона публично не отказывалась принимать пассажиров с судов, которые долгое время стояли на якорной стоянке в Стамбуле, навесив на их головы «Дамоклов меч неопределенности.
Письмо, отправленное беженцем из Струмы через турецкую почту
Тем временем ситуация на острове Струма стремительно ухудшалась. Еда, которую беженцы взяли с собой в дорогу, была быстро съедена. Однако еды для команды оставалось мало, и капитан приказал выдать ей небольшой ежедневный паек, однако его могло хватить лишь на короткое время. Среди сотен мужчин, женщин и детей, запертых в неотапливаемых каютах в крайне тесных и антисанитарных условиях, начали вспыхивать инфекционные заболевания и простуды. Среди пассажиров было много квалифицированных врачей, но почти не было лекарств. Однако люди отказывались поддаваться отчаянию и беспомощности. В первые дни плена на корабле они создали общественную организацию во главе с пятью наиболее уважаемыми и старейшими пассажирами, которые поддерживали тесную связь с капитаном и работали сообща над решением насущных проблем. Молодые члены «Бетара» вместе с болгарскими моряками взяли на себя ответственность за поддержание порядка и несение вахты. Чтобы привлечь внимание общественности и средств массовой информации, беженцы изготовили из бумаги плакаты и развесили их по обеим сторонам реки Струма с международным сигналом бедствия «SOS» и кличем: «Спасите нас!» на английском, турецком и иврите. Тем не менее, жизнь на борту вернулась в привычное русло: прогулки по палубе, уборка помещений, соблюдение гигиенических мер и выдача небольших порций еды осуществлялись по строгому графику. Все религиозные церемонии иудаизма совершаются регулярно. Профессиональные преподаватели предлагают курсы для тех, кто заинтересован в изучении иврита и английского языка. Если позволяла погода, молодые люди даже танцевали на палубе, а Беталовы соревновались в силовых упражнениях с болгарскими моряками (победителем обычно становился красивый боксер-любитель и помощник капитана Лазарь Диков). Новый 1942 год отмечался столь бурно, что все запасы спиртного на борту были уничтожены; Видимо, самым распространенным пожеланием в то время было: «Да благословит нас Бог достичь Израиля!» Медья Сарамович дала показания, что капитан Горбаденко поздравил пассажиров от имени всего экипажа: «Я заверяю вас, что мы будем сопровождать вас до конца и сделаем все, чтобы вы добрались до Палестины!"
Драматическая история Струмы быстро привлекла к себе всеобщее внимание. Не только местные СМИ, но и крупнейшие мировые газеты (особенно The New York Times) выразили сочувствие судьбе еврейских беженцев, оказавшихся в ловушке на стамбульской якорной стоянке. В Палестине еврейские общественные организации провели несколько крупных демонстраций, требуя от британских властей выдать въездные визы пассажирам «Струмы». В Турции также есть некоторые организации и частные лица, готовые сделать все возможное, чтобы помочь беженцам. Турецкий Красный Полумесяц при финансовой поддержке еврейской общины организовал доставку на «Струму» продовольствия (помощь состояла в основном из печенья, сухого молока, фасоли, риса и питьевой воды), лекарств (по просьбе судового врача) и угля для растопки кухонных плит. Командовать транспортом был назначен еврейский офицер Симон Брод. Красный Полумесяц также организовал полулегальную эвакуацию нескольких тяжелобольных детей и Медеи Саламович, у которой была сложная беременность, в больницу на берегу. Экипаж судна турецкой береговой охраны не препятствовал перевозке пациентов, поскольку у жителей острова Струма сложились личные отношения с экипажем. После этого корабль изменился. Медея Саламович потеряла своих детей из-за тяжелой болезни и мужа, который погиб на реке Струма, но в конце концов она нашла в себе мужество приехать в Палестину и рассказать историю трагедии. К сожалению, по мере того, как она покидала круиз, информации о том, что произошло на борту, становилось все меньше: Дэвид Столяр, единственный выживший в катастрофе, был крайне скуп в своих воспоминаниях. В январе 1942 года пятерым пассажирам, имевшим старые британские визы, также разрешили сойти на берег. Арчибальд Уокер, директор турецкого офиса англо-американской нефтяной компании Socony Vacuum Oil, успешно получил въездные визы для своего бывшего румынского коллеги Александра Сегала, его жены и детей.
Под влиянием общественного мнения 16 февраля 1942 года Министерство иностранных дел Великобритании, похоже, также предприняло шаг навстречу беженцам. Посол Хью Нахбель-Хьюсон заявил, что «к сожалению, запрет не может быть снят по соображениям безопасности, но детям в возрасте от 11 до 16 лет из Струмы будет разрешен въезд в Палестину». Однако эта хорошая новость неожиданно не возымела никакого эффекта. На следующий день представитель Министерства иностранных дел поспешил усомниться в целесообразности этого решения. «Вы когда-нибудь задумывались о том, что взрослые сами не отпустят детей?» - спросил он. Западные авторы полагают, что у британских властей просто не было пустого судна, чтобы вывезти детей на «Струму». В то же время турецкое правительство было обеспокоено тем, что отношения с Гитлером могут осложниться, и его терпение было на исходе. Он выдвинул ультиматум, требуя от Великобритании согласиться или отказаться от переправки беженцев в Палестину. После нескольких дней отсутствия четкого ответа Турция решила отправить «Струму» обратно в Черное море. Впоследствии все историки, исследовавшие подоплеку этого решения, обычно сталкивались с печально известным «принципом пирамиды»: турецкие высшие инстанции называли это «инициативой снизу», а низшие инстанции — «приказом сверху». В любом случае, многие должностные лица страны были заинтересованы в исчезновении «Струмы» из турецких территориальных вод в феврале 1942 года…
23 февраля 1942 года к острову Струма приблизились несколько моторных лодок со 150 солдатами турецкой береговой охраны и жандармерии на борту (по другим данным, их было около 200). Десантники перекинули через борт корабля веревочные лестницы с крюками и начали подниматься на палубу с винтовками и штыками. Как вспоминает Дэвид Столяр, пассажирам было ясно, что это начало конца. Женщины и дети плакали, старики молились. Члены фракции Бетарова, включая Столяра, образовали «живую цепь» и отчаянно сражались с турецкими солдатами. Им удалось столкнуть нападающего в воду, и в завязавшейся схватке несколько человек с обеих сторон получили легкие ранения. Однако сопротивление «Беты» было быстро подавлено, несколько человек были взяты в плен, а остальные спрятались среди пассажиров. Надо отдать должное туркам: захватив Струма, они сделали это без применения оружия. Капитан и его помощник произвели несколько выстрелов в воздух из револьверов, которые они носили с собой, чтобы успокоить паникующую толпу. Турецкие офицеры немедленно конфисковали оба револьвера. Как только «Струма» попала в руки десантников, они загнали беженцев в трюм, а команду в рулевую рубку, перерезали якорный канат и сняли тросы с приближающегося буксира береговой охраны «Алемдар». Корабль отбуксировали из Босфора, а турецких солдат перевели на «Алемдар», который отошел от Струма, оставив его на произвол волн, течений и воюющих сторон. Сообщается, что захваченные члены «Бейтара» были доставлены в Алемдар, а затем заключены в тюрьму в Турции за «сопротивление властям». К сожалению, нам не удалось найти никакой информации о том, когда эти храбрецы были освобождены и куда они отправились потом. Разумно предположить, что они активно участвовали в борьбе за провозглашение и защиту независимости Израиля и, возможно, даже погибли в бою, что объясняет, почему они не оставили никаких свидетельств. К 24 февраля 1942 года Струма покинуло в общей сложности около 20 беженцев. В момент затопления на борту судна находилось 103 ребенка, 269 женщин и 417 мужчин, включая болгарских моряков.
Струма в море, 24 февраля 1942 г. Арт. Мордехай Арден
Без электропитания «Струма» беспомощно дрейфовала вдоль побережья европейской части Турции до утра 24 февраля. Можно представить себе отчаяние, которое, должно быть, охватило людей, набившихся в переполненную каюту в те часы. Выброшенность на болгарский берег не означает спасения. Хотя болгарскому царю Борису III и правительству страны удалось спасти всех болгарских евреев от «холокоста» (ограниченного потерей прав и принудительным трудом), этот дворянский статус не распространялся на «людей еврейского происхождения», не имевших болгарского гражданства. Беженцам из Струма пришлось узнать о судьбе своих соотечественников-македонцев, которые были захвачены болгарскими войсками и депортированы в нацистские концлагеря... Григор Горбаденко и большая часть его людей почти все время проводили в машинном отделении, тщетно пытаясь «воскресить» дизельные двигатели. Возможно, в случае успеха капитан «Струмы» захочет снова попытаться пересечь Турецкие проливы. Однако его планы, как и последние часы жизни отважной команды и пассажиров «Струмы», скорее всего, навсегда останутся окутанными тайной. Достоверно известно лишь то, что утром 24 февраля 1942 года другой малороссийский капитан, Д.М. Командир советской подводной лодки Щ-213 Черноморского флота (ЧФ) Денежко совершил плавание вдоль европейского побережья Турции.
____________________________М.Кожемякин.
продолжение следует
[Моя] Военная история Второй мировой войны Румыния Турция Советский Союз Палестина Великобритания Холокост Беженцы Затонувшие корабли Секретные корабли Подводные лодки Исторические фотографии Еврейская дипломатия 20 века Длинная почта Израиль 7Больше интересных статей здесь: История.
Источник статьи: Трагедия у устья Босфора 24.02.1942, или была ли роковая ошибка Щ-213? (Часть 1).