Масштабы познаются в сравнении. Вот и мы нагляднее оценим Мехико, если сопоставим его с другим исполинским городом, лучше всего с Лондоном. Выбор для сравнения кажется удачным: можно свести рядом самый старый мегалополис (первый в мире город-«миллионник») и самый молодой, который, образно говоря, еще не успел как следует прийти в себя от навалившейся на него «славы».
Лондону понадобилось 130 лет, чтобы вырасти с одного до восьми миллионов жителей. Мехико сделал это за тридцать лет (с 1940 по 1970 годы).
За последние пятнадцать лет население в мексиканской столице удвоилось! Еще ни один город на Земле не был таким огромным и не рос так быстро!
По свидетельству бывалых людей — туристов, Мехико — одна из самых беспорядочных столиц на свете.
Мехико одновременно красив и уродлив, вызывающе богат и невероятно беден. Удаляясь от парадного центра с его частоколом небоскребов, автомобильными эстакадами на разных уровнях и широкими проспектами, усаженными рядами декоративных южных деревьев, путешественник попадает в хаотично застроенные районы, не блещущие благоустройством и чистотой.
Вода в пыльном Мехико стоит дороже, чем в любом другом городе планеты. Нет горных ледников вокруг, нет и реки. Насосные станции гонят пресную воду в столицу за 250 километров, да еще нагнетают ее в трубах на высоту в полтора километра. Немудрено, что поливка улиц или газонов при тропической жаре дело здесь неслыханное! Да и где полюбоваться зеленью, если на Душу населения столицы приходится половина квадратного метра газона — ровно столько мягкой земли, сколько идет на посадку одного кустика.
Это одна пятидесятая доля лондонской зеленой нормы!
И чем дальше от центральных проспектов, тем непригляднее кварталы, тем запущеннее дома. Сто десять тысяч домов Мехико не имеют водопровода, двадцать пять тысяч зданий лишены электрического освещения.
На окраине любопытный экскурсант обнаруживает обширный пояс трущоб.
Там и живут миллионы выходцев из деревни, самовольно осадившие мегалополис со всех сторон.
Этих самодеятельных застройщиков зовут здесь «парашютистами». Старожилы города шутят: «Облюбовал клочок пустыря, «приземлился», соорудил себе дом из ящиков, жести и другого хлама».